Часть десятая: Последствия

Перегруппировка

Виктория сидит напротив меня в кабинке ночной закусочной. Она не потрудилась одеться для встречи. Ее темные волосы собраны в хвост, на ней спортивная майка и облегающие треники. Наряд может продемонстрировать ее тело средних лет в пышных изгибах, но только случайно. Официантка с усталым видом заканчивает наливать нам кофе и оставляет нас, чтобы продолжить разговор.

— Ты сказал мне, что София не придет, — говорит Виктория, — но ты так и не сказал, почему она не придет. Почему я нахожусь в этой забегаловке в три часа ночи, Тайлер?

Я вздыхаю и делаю медленный, неровный вдох.

— Линдси, моя жена, застала меня с Софией.

— Застукала тебя? Что значит "с Софией"?

Я качаю головой. Мне нужно собрать свои мысли воедино. Даже воспоминания о том моменте, который произошел несколько дней назад, заставляют мое сердце колотиться. Моя жена закричала с порога, увидев меня с Софией. Мой хуй еще стоял, и с него еще капало. Линдси видела более чем достаточно. Невозможно было отрицать то, что я делал с Софией, и не было пути назад. В мгновение ока моя семья была разрушена.

— Я имею в виду, она поймала меня на месте преступления, Виктория. Я должен объяснять это?

На лице Виктории промелькнуло раздражение.

— Да. Если тебе нужна моя помощь. Да, ты должен все рассказать.

— Я трахал ее. Сзади, в ее спальне. Боже... прямо рядом с кроватью, которая была у нее со школьных времен с одинаковыми розовыми простынями. Я трахал ее и кончил в нее.

— Ммммм. — Улыбка кривит ее губы, и она добавляет сливки в свой кофе. — Я знала, что ты это сделаешь. С того момента, когда ты застал меня с ней и наблюдал за нами, я знала, что ты абсолютно аморальная свинья, которую не интересует ничего, кроме получения удовольствия. И я была права.

— Это несправедливо, — говорю я, хотя чувствую правду в ее словах. Если быть честной с собой, я знал, к чему всё это приведет с моей падчерицей. Просто я никогда не думал, что меня так быстро поймают. Да еще и моя жена. Я снова вздыхаю и говорю: — Я был глуп.

— Так то честнее, — смеется Виктория. — Ладно, это объясняет, почему ты остановился в мотеле в пяти милях от города. Теперь, пожалуйста, скажи мне, почему София не отвечает на мои звонки. Твоя жена узнала о клубе?

— Боже, помоги мне, будет беда, если Линдси знает об этом, — издаю я стон. — Нет, я думаю, что она наказана, и у нее отобрали телефон. Моя жена не хочет, чтобы я общался с Софией.

— Слушай, Тайлер, это, конечно, здорово, что ты трахнул свою падчерицу и все такое, но мне не интересна твоя семейная катастрофа. Мне нужна София. У нас что-то было. Что-то большее, чем эти клубные штучки. — Она смотрит на меня с жалостью. — Помоги мне вернуть Софию, и я помогу тебе наладить отношения с ней и в клубе.

— Что значит "в клубе"?

— О, пока только Винс и Ари знают о вас. Но это станет известно и другим из вас, папочек. Эти парни, по иронии судьбы, не смотрят доброжелательно на то, что ты переступил черту, которую не должен был переступить в клубе.

— Но мы не родственники! — протестую я.

Виктория встает и бросает на стол несколько баксов.

— У тебя есть мой номер. Позвони мне, когда узнаешь, как я смогу связаться с твоей падчерицей.

Я смотрю вслед ее прекрасной попке, когда она уходит. Даже в своем жалком положении я не могу перестать думать о сексе. В нём корень всех моих проблем, и все же, если бы мне дали хоть полшанса, я бы просто трахался до бесконечности. Может, мне стоит стать священником? Нет, не священником. Монахом. Бритая голова и песнопения. Это отвлечет меня от ебли каждой задницы в радиусе ста миль отсюда.

Но, если подумать, я лучше пойду и выпью.

Я рассчитываюсь с официанткой и направляюсь в бар за старым шоссе. Большинство респектабельных баров закрыты в столь поздний час. Этот бар далеко не респектабельный. В нем крутится загорелая проститутка. Кучка стареющих байкеров и строителей хлещут пиво и коктейли. Никто из них не обращает на меня ни малейшего внимания, когда я скольжу в кабинку и начинаю свой путь по длинной, устланной выпивкой дороге.

Я начинаю с пары бутылок пива "Корона", но вскоре они уступают место виски, которые я поглощаю с такой яростью, что после первых трех шотов бармен оставляет мне бутылку. Все становится теплее и мутнее. Виски впивается в меня своими когтями, и я открываю свой большой грязный рот. Говорю что-то старому байкеру в баре. Он бьет меня по кишкам и наносит удар, который попадает мне в нос. Кровь льется из ноздрей, и я отшатываюсь назад.

Прежде чем я успеваю снова броситься на него, сильные руки хватают меня сзади и выбрасывают на гравийную парковку. Вышибала тянется к моему карману и хватает ключи.

— Какого хрена?! — пытаюсь сказать я, но получается в основном невнятно.

— Вызови такси или иди пешком, придурок. В твоем состоянии ты не выедешь на дорогу.

Впервые за всю мою жизнь бармен забирает у меня ключи. Я начинаю шататься по дороге. Я прохожу около полумили, кровь начинает засыхать и липнуть к губам, когда мне приходит в голову светлая мысль позвонить кому-нибудь. Только одно имя выделяется в списке контактов на моем телефоне. Только один человек, который, я знаю, приедет и найдет меня в деревне в 4 утра.

Проходит почти час, но Вайнона подъезжает на старом "Форде" своего отца и открывает дверь. Она выглядит усталой и раздраженной. Этот взгляд сменяется удивлением, когда она видит мое лицо.

— Господи, что с тобой случилось, Тайлер?

— Ударился, — говорю я.

Вайнона отвозит меня в трейлер своего отца. Ее отец отключился в своей спальне, поэтому я могу принять омолаживающий душ и привести себя в порядок в тесной ванной комнате трейлера. У меня два синяка под глазами от удара в нос. К счастью, ничего не сломано.

Я выхожу в одном полотенце, и Вайнона быстро заводит меня в свою старую спальню. Она усаживает меня на свою кровать и осматривает мои травмы.

— Ты такой идиот, — говорит она. — Но я рада, что ты в порядке.

— Я сделал что-то очень плохое, Вайнона, — прохрипел я.

— Скажи мне, — говорит она, кладя руку мне на колени. — Что бы это ни было, мы справимся с этим.

— Я... я не могу об этом говорить. Я просто... в жопе.

Моя голова прислоняется к стене ее спальни. На стене висит плакат какой-то панк-группы. Я думаю, это могут быть "Секс Пистолз". Трудно сказать с такого ракурса. А потом мне вообще трудно думать, когда Вайнона развертывает теплую упаковку моего полотенца и протягивает свою юную руку к моему вялому члену. Даже после всего этого виски, она доводит меня до твердости за несколько секунд осторожных поглаживаний.

— Что ты делаешь? — хриплю я, поднимая голову от стены.

Вайнона откидывает с лица прядь розовых волос, когда ее рот опускается на мой член. Она отвечает мне верчением языка вокруг моей набухшей головки, горячим и ловким, кружащимся и обводящим мою чувствительную выпуклость. Ее мягкие губы раскрываются на моем члене, и ее тепло и влага охватывают мой кончик.

— Ммм, — похотливо стонет она, держа мой член во рту. Она смотрит вверх и начинает брать все больше и больше моего ствола в рот, останавливая свое нисходящее движение только тогда, когда головка моего члена сталкивается с мягкостью задней стеночки ее горла. Она проделывает обратный путь к моему кончику и обхватывает мой член изнутри щеками. Ее язык щелкает по моему члену внутри ее рта.

— О, черт, Вайнона, — стону я, моя рука опускается на ее затылок.

Она задает бешеный темп и дает мне очень мокрый минет. Я чувствую, как ее слюна стекает по моим яйцам и капает на нестиранный плед на ее кровати. Мокрые губы, поднимающиеся и опускающиеся вверх и вниз, развратно скользят по моему члену. Она не раз останавливается, поглаживая меня по своим надутым губам, пока переводит дыхание. Мое удовольствие растет с каждым голодным обсосом ее рта. Я чувствую, как мое желание начинает уступать предстоящей взрывной разрядке моего оргазма.

— Ты заставишь меня кончить, — предупреждаю я.

Вайнона почти сразу же освобождает рот. Пряди слюны, смешанной с предспермой, соединяют мой член с ее блестящими губами. Я с любопытством наблюдаю за ней, когда она встает и расстегивает молнию на джинсах, обнажая сине-белые полосатые трусики с легким потемнением влаги на бугорке. Она стряхивает их со своих стройных бедер, обнажая аккуратно подстриженный лобок и росистый бархат своей подростковой киски.

Она забирается на кровать и устраивается на моих коленях. Одной рукой она обхватывает мой член, подводит меня к своему скользкому входу и насаживается на мой хуй. Мы издаем взаимный стон, когда ее горячий тоннель открывается и заглатывает мой напряженный елдак. Я не могу оторвать руки от мягкой округлости ее задницы, когда Вайнона начинает скакать на мне. Наши губы встречаются в аду. Языки скользят друг по другу, горячие и соленые от вкуса моего члена. Мои пальцы крепко сжимают изгибы ее попки. Мы оба стонем, продолжая целоваться, она скачет на мне все быстрее и быстрее, ее тугая юная киска обжимает мой член, пока я не перестаю это терпеть.

— Ахххх! — кричу я, отстраняясь и разрывая поцелуй.

Вайнона обхватывает меня руками за шею и крутит бедрами. Ее тело — совершенство в этот момент, в этот взрывной, неистовый момент, когда я вонзаюсь в нее и "взрываюсь". Мой член конвертирует всё мое желание и страдание в постоянную пульсацию. Она истощает меня своими тренированными мышцами и скользким жаром своей киски. Я снова целую ее, чтобы не сказать что-нибудь глупое вроде "Я люблю тебя" девочке-подростку.

Она двигается на мне даже после того, как мой заряд оказался в ее горячем туннеле. Даже когда я чувствую липкую влагу, стекающую по моему члену из ее расплавленной киски. Я задыхаюсь от избытка чувств и пытаюсь сбросить ее с себя. В пьяном состоянии я сильно просчитываюсь в своих возможностях и в итоге сползаю боком на ее кровать. Она насаживается на меня, кровать и весь трейлер мягко сотрясаются вокруг нас.

Я издаю стон и пытаюсь что-то сказать. Это последнее, что я помню, когда смотрю на Вайнону и отключаюсь.

Мне снится София. Это больше похоже на кошмар. Я мчусь по ее языку и нахожусь внутри ее рта, пытаясь вырваться, пока ее губы не сомкнулись. Я даже не успеваю приблизиться к выходу, как вокруг меня сгущается темнота и теплая влага. Я таю на языке моей падчерицы, как пастилка.

Я просыпаюсь в одном из тех ужасных похмельных потов. В трейлере Вайноны нет кондиционера, кроме блока в спальне ее отца. Все, что у нас есть, — это вентилятор в окне ее спальни, который пытается справиться с жаром двух человек и душным утром. Голубой просвет виден сквозь вращающиеся лопасти, и я слышу ужасное щебетание птиц за жужжанием вентилятора.

Вайнона лежит рядом со мной на кровати лицом вниз и обнаженная. На ее левой ягодице один прыщик. Мне хочется чмокнуть ее в круглую щеку, но я не хочу ее будить. Я сажусь и натягиваю трусы и брюки. Мой телефон упал на пол, и я вижу, что там есть одно текстовое сообщение от моей дочери с указанием времени и адреса для встречи со мной.

Я мог бы пойти на встречу, но после этого кошмара я боюсь. Может, она меня ненавидит? Может, это уловка, и моя жена собирается устроить засаду с дробовиком.

— София сказала мне встретиться с ней по этому адресу, — набираю я сообщение Виктории и передаю информацию. — Тебе нужно будет пойти и поговорить с ней.

— Спасибо!!! — почти сразу приходит ответ. — Я дам тебе знать.

Отлично. Мое будущее с падчерицей и, возможно, с женой, находится в руках этой агрессивной лесбиянки. Я вздыхаю и падаю обратно на кровать рядом с Вайноной. Она что-то бормочет во сне, но не двигается.

После нескольких минут разглядывания желание отшлепать ее по заднице становится непреодолимым. Послушайте меня: шлепки — это не лучший способ разбудить женщину.

Роковая встреча

После того как Вайнона расплатилась со мной за то, что я ее отшлепал, она отвезла меня обратно в бар, чтобы я мог забрать свою машину. Нет ничего удивительного в том, что какой-то придурок вскрыл ключом мою дверь и капот, учитывая, что меня выгнали после того, как я подрался почти со всеми в баре.

— Ты снова придешь сегодня вечером? — спрашивает Вайнона из окна своей машины.

— Наверное, нет. У меня есть... дело, за которым я должен присматривать.

Вайнона бросает на меня один из своих слишком знакомых взглядов с раздражением в глазах. Она знает, что я не ее парень и что я ей не верен, но она не может не вести себя так, будто мы встречаемся, когда проводим время вместе. Я не могу ее сильно за это винить. Ведь я обрюхатил ее. Она должна видеть во мне нечто большее, чем просто приятеля.

Я смотрю, как она уезжает, желая зарыться лицом и своими переживаниями в упругую мягкость ее сисек вместо того, чтобы противостоять взрыву дерьма в моей собственной жизни. К счастью, повреждения моей машины косметические, и я могу уехать. Я возвращаюсь в мотель, где меня поселили, как наркодилера, сутенера или что-то в этом роде. Это убогий мотель, но я не знаю, как долго я там пробуду.

Как обычно, наркоманы и проститутки, работающие в мотеле, глазеют на мою дорогую машину. Молодая блондинка с большими сиськами и толстой жопой в розовых шортах смеется, когда я останавливаюсь перед ней.

— Что случилось с твоей машиной, сладкий?

— Я подралась с кем-то, кто знал, как выглядит моя машина, — говорю я.

— Оооо, бедный малыш. — Она идет за мной к двери в мою комнату, ее каблуки щелкают по асфальту. — Хочешь, я зайду и помогу тебе забыть об этом?

Я оглядываюсь на нее. Ей, наверное, около двадцати, и она не такая изможденная, как многие проститутки, которые, похоже, используют этот мотель в качестве базы для своих операций. Мое вечное возбуждение говорит мне пригласить ее внутрь. В конце концов, я просто убиваю время, пока не получу ответ от Виктории о ее рандеву с Софией.

Хотите верьте, хотите нет, но я не дурак. Я знаю, что мне нужно контролировать себя. Я уже достаточно навредил себе своим членом.

— Нет, спасибо, — говорю я. — Не сегодня.

— В другой раз, — говорит она и уходит в другом направлении.

Я еще немного любуюсь ее покачивающейся попкой в этих шортах, а затем ухожу в свою комнату. Я принимаю душ и одеваюсь прямо из чемодана. Я, можно сказать, живу в этом чемодане, и моя чистая одежда заканчивается. Я чувствую себя засранцем, когда застегиваю гавайскую рубашку. Я просто хватал вещи из шкафа, торопясь выйти из дома. У меня не очень-то получались цельные наряды.

Мне повезло, что я не положил в чемодан выпивку. Я растягиваюсь на кровати, убивая время, глядя в телефон. Что неизбежно возвращает меня к доказательствам моих многочисленных преступлений. Фотографии и видео в моем телефоне.

Вот Изабелла, дочь Винса, закрывает лицо, когда я фотографирую ее стройное тело. Вот Ребекка, ее большая круглая задница подпрыгивает на моих бедрах, раздвигая щечки, когда я долблю ее тугую киску сзади в коротком видеоклипе. Ева на снегу во время одной из наших первых встреч, снег растаял на ее голой груди, которую она только прикрывает своими сомкнутыми руками. Девушки в бикини отдыхают у бассейна. Саша принимает мою сперму на свой язык. Хизер и Бриттани целуются.

И София. Моя прекрасная падчерица. Некоторые фотографии присылали мне другие отцы. Особенно Кристофер, который любил присылать мне ролики, где его большой черный хуй растягивает маленькую киску Софии. Есть фотографии, сделанные еще до того, как она вступила в клуб. Невинные фотографии семейных прогулок. Несколько, возможно, неуместных фотографий Софии, с убранными назад русыми волосами, в розовом бикини, прикрывающем ее цветущее тело у бассейна.

Далее следует чистая порнография. Это спуск в безумие с моей падчерицей, все более и более неподобающее поведение с другими отцами, вплоть до последних фотографий. Они являются убедительным доказательством того, что я ничего хорошего не замышлял, когда она позирует, полностью обнаженная, демонстрируя свою прекрасную упругую попку, склонившись над комодом, и, в особенно удачном кадре, целуется и взаимно мастурбирует с Викторией.

Я выбираю все фотографии и видео и готовлюсь их удалить. Появляется предупреждающее окно, спрашивающее, уверен ли я, что хочу удалить их. Действительно ли я хочу удалить все эти моменты. Пока меня не поймали, я бы назвал их приятными воспоминаниями. Возможно, доказывающими мою виновность, но такими, которые мне нравилось пересматривать, когда я был один.

Я уже собираюсь нажать на кнопку "Да", чтобы стереть их все, когда получаю сообщение. Я быстро открываю его вместо подсказки об удалении.

— Приезжай на место встречи, — гласит сообщение от Виктории.

— Всё исправлено? — с надеждой спрашиваю я.

— Всё сложно, — отвечает Виктория.

— Уже еду.

Нет смысла обсуждать это. Я возвращаюсь в машину и еду по указанному адресу. Уже позднее утро, когда я прибываю по адресу, который дала мне София. Это еще один грязный мотель, хотя этот больше похож на домик на колесах с придорожной атмосферой. Машины припаркованы прямо у номеров. Я узнаю драндулет Виктории, машину Софии, а затем мое сердце начинает колотиться, когда я вижу машину моей жены.

— Какого хрена она здесь делает? — шиплю я сквозь стиснутые зубы. Возможно, мои фантазии о жене с дробовиком, поджидающей меня, чтобы размозжить мне башку, были не так уж далеки от истины. Я отъезжаю на приличное расстояние, надеясь незамеченным добраться до номера, о котором мне написала София.

Я делал срочные операции в скорой помощи. Меня застали за трахом моей падчерицы. Но я не думаю, что когда-либо испытывал больший страх, чем в тот момент, когда подходил к этой двери. Я остановился снаружи и прислушался. Я слышу журчащие голоса по ту сторону, но не могу разобрать, кто это и что они говорят.

Я делаю глубокий вдох и стучу в дверь. Голоса затихают. Я слышу стук своего сердца в ушах. Ручка поворачивается. Дверь медленно открывается. Мое сердце сейчас взорвется.

Взъерошенные волосы Софии спадают на плечи. На ней халат из белого шелка с цветочным принтом, свободно завязанный на тонкой талии. Я вижу бледный узор ее бикини на фоне загара ее груди, внутренний изгиб груди виден, когда халат распахивается. Ее длинные, стройные ноги почти полностью обнажены, а халат настолько короткий, что я вижу в темноте между бедер ее бугорок. На мгновение меня поражают эти большие карие глаза. А потом, слава Богу, она улыбается.

— София...

Я не знаю, что еще ей сказать. Я хочу взять ее на руки. Я хочу поцеловать ее. И я все еще ненавижу себя за то, что хочу этого. За то, что хочу их больше, чем почти все остальное.

— Входи, — говорит она, отступая от двери. Я следую за ней в комнату, и она закрывает за мной дверь.

Виктория сидит на низком стуле возле одной из двух двуспальных кроватей в комнате. Ее босые ноги стоят на кондиционере, и она обмахивает веером росу пота на своем обширном декольте. На ней халат, похожий на халат Софии, но фасон еще более скандальный. Виктория намного сладострастнее Софии. Меж её раздвинутых ног я вижу, что у нее бритая киска, и ее половые органы мокрые. Запах секса смешивается с неприятным запахом старых сигарет. Нет никаких сомнений в том, что именно Виктория делала с моей падчерицей.

— Почему Линдси здесь? — спрашиваю я, переводя взгляд с Виктории на Софию в поисках ответа.

— Она через две двери отсюда, — говорит Виктория, все еще обдувая грудь какой-то ламинированной брошюрой. — Она с Бриттани.

— С твоей дочерью? Зачем?

София берет мои руки и обращает мой взгляд к своему сочувственному лицу.

— Папа, — говорит она, — мама... ну... она... лесбиянка. И... я не знаю, как сказать....

Виктория встает, поправляя халат, чтобы скрыть полноту груди. Она присоединяется к Софии, обнимая мою дочь за плечи.

— Я пригласила твою жену в клуб, — говорит Виктория. — Бриттани здесь, чтобы обеспечить приятное вступление. Это значит, что ты выбываешь.

— Что? — Я чувствую, что меня предали. Мне кажется, что мир начинает вращаться вокруг меня. Я опускаюсь на колени рядом с кроватью. Моя жена — лесбиянка, а меня только что вычеркнули из клуба, который дал мне новое счастье за последние шесть месяцев.

— Было два варианта, — продолжает Виктория. — Я выбрала тот, который, как я думала, захочешь и ты. Я убедила твою жену вступить в клуб, а в обмен....

София выскальзывает из-под руки Виктории. Она падает передо мной на колени. Она обнимает мое небритое лицо своими мягкими руками. Ее глаза такие большие. Такие полные эмоций.

— Мы можем быть вместе, — говорит она. — Если вы с мамой не вместе, а она занята клубом, то ничто не может нам помешать.

— Даже я, — говорит Виктория. — Но это не значит, что я отступаю, просто я умею делиться. Договорились?

— Что? Да. — Я поднимаю глаза на Викторию. — Да, договорились.

— Ты не возражаешь, если я останусь и понаблюдаю? — Виктория уже возвращается на свое место рядом с кроватью и ставит ноги на кондиционер.

— Понаблюдаешь за чем? — спрашиваю я.

София, все еще обнимая мое исхудавшее лицо, наклоняется и нежно целует меня в губы. Это привлекает мое внимание. Она целует меня снова, прижимая свое тело к моему так, что я вспоминаю о его противоречивой мягкости и упругости. Мой член напрягается. Ее губы расходятся, и ее горячий язык приглашает мой в сладкую бухту между этими губами. Инстинктивно я пытаюсь заключить ее в объятия. Она отстраняется, поднимаясь на ноги. Она улыбается, ее глаза сверкают озорством, и она развязывает халат.

У меня перехватывает дыхание, когда моя падчерица позволяет халату соскользнуть с ее плеч. Ее подростковое тело безупречно, на нем заметен только легкий загар и маняще бледный след бикини. Ее маленькие бледные соски напряжены, ареолы слегка припухли. У нее восхитительный изгиб бедер, хотя они не очень широкие.

— Я дала тебе то, что ты хотел, Тайлер? — спрашивает Виктория.

Я даже не могу оторвать взгляд от падчерицы, чтобы посмотреть на Викторию.

— Да, — отвечаю я, подползая на коленях к Софии. — Боже, да. Да!

На этот раз она позволяет мне поймать ее, и я обхватываю ее руками и прислоняюсь лицом к упругому теплу ее животика. Мои руки ласкают ее спину вверх и вниз. Я чувствую приторный аромат ее возбуждения. Свежесть ее тела смешивается с более глубоким, насыщенным мускусом ее похоти. Я веду ее обратно к кровати, она садится на край и смотрит на меня, все еще улыбаясь, пока я осторожно раздвигаю ее колени.

Боже, помоги мне, я не могу сопротивляться Софии. Я закидываю ее ноги себе на плечи и целую внутреннюю поверхность бедер. Я слышу хихиканье Виктории, когда мой рот, целуя, опускается на киску Софии, и мне все равно, что она насмехается надо мной. София падает на спину на кровать, и я притягиваю ее к себе, целуя мягкий, влажный бархат ее киски. Вдыхаю ее запах, пока мой язык пробует нектар, который собирается в нежных бороздках.

Моя вина и ненависть к себе отступают на второй план, когда я начинаю ласкать идеальную розовую киску Софии. Мои пальцы раскрывают ее, и я чувствую вкус ее горячего канальца. Я знаю, что Виктория уже была здесь, но это не останавливает меня. Я ввожу два пальца в Софию, чувствуя, как она сжимается вокруг меня, когда мои пальцы проникают глубже, а костяшки пальцев прижимаются к ее клитору. Мой язык ищет этот нежный бутончик и безжалостно ласкает его.

Руки Софии опускаются к моей голове. Она извивается, как будто хочет вырваться, задыхается и беззвучно кричит. Но ее руки удерживают меня на месте. Ее руки говорят мне о ее истинных желаниях. Я вытаскиваю пальцы, чтобы проникнуть языком внутрь нее, пробуя скользкую сладость ее канала, прежде чем вернуться к ее клитору.

— Оооо, папочка! — громко задыхается она. Мой член дергается от ее крика удовольствия. Я не могу перестать ласкать пальцами ее дергающийся туннельчик и сосать крошечную бусинку ее клитора. Ее вздохи становятся громче. Она двигает бедрами и бьется о мои пальцы. — Ммм!

Она поднимает свою задницу с кровати, давя на мои пальцы и рот, ее киска прижимается ко мне, и ее соки проливаются на мою руку. Ее "персик" переполнен. Рот открыт в немом крике экстаза. Я знаю, что она кончает. И Виктория знает, пристально наблюдая за нами из кресла, а я могу сказать об этом только по сжатию внутренних мышц Софии.

Медленно, она опускается обратно на кровать, я отпускаю засосанный клитор и вытаскиваю пальцы из ее дрожащей киски. Она раскраснелась и тяжело дышит, на ее красивом лице — мечтательная улыбка.

— Это было очень хорошо, — говорит Виктория. — Намного лучше, чем я ожидала.

— Спасибо, — говорю я, не обращая на нее внимания.

Софии удается перевести себя в сидячее положение. Я целую ее тело, задерживаясь на ее груди, целую и щелкаю языком сосок, но быстро перехожу к ее губам. Мы целуемся и делимся ее вкусом. Ее рот открывается для меня, и я проталкиваю свой язык в ее рот. Она отталкивает меня.

— Я хочу сосать твой хуй, папочка, — стонет она. — Пожалуйста... дай мне пососать его.

— Блядь, — задыхаюсь я.

Эту просьбу невозможно не удовлетворить. Она смотрит на меня своими карими, как у лани, глазами, пока я раздеваюсь для нее, снимая свою дурацкую гавайскую рубашку и скидывая шорты-хаки. Мой отвердевший член высвобождается из боксеров. На его набухшем кончике уже блестит предсперма. Ее рука находит мой хуй и притягивает меня ближе. Другой рукой она укладывает меня на спину на кровать. Я подпираю себя подушками, чтобы иметь возможность наблюдать за ней.

София не является искусной хуесоской, но у нее полные, мягкие губы и голодный рот, который заглатывает мой орган. Наблюдать за тем, как ее голова покачивается на моем члене, как ее глаза вспыхивают от вожделения, почти достаточно, чтобы кончить в эти первые несколько секунд. Но я держусь, наслаждаясь ее обсосом и ее дьявольским языком. Наслаждаюсь тем, как Виктория смотрит на нас. Мой окаменевший хуй член блестит от слюны Софии. Ее губы касаются кончика моего члена, и виляющий розовый язычок проскакивает под головкой.

— Ты ревнуешь к моему хую? — спрашиваю я Викторию.

Виктория поднимает бровь. Она поворачивается в кресле и раздвигает бедра, показывая мне свою киску и потирая мясистую пуговку клитора. Она перекидывает ноги через ручки кресла, проводя пальцем по своей киске.

— Ты ревнуешь к моей пизде?

София освобождает свои губы от моего члена. Она начинает отворачивать голову, чтобы сказать что-то Виктории, но я хватаю ее за волосы и направляю обратно на свой ствол. Ее горячий рот снова поглощает меня, и ее смех вибрирует по моему стволу.

— В данный момент не ревную, — стону я, когда София удваивает свои усилия.

— Ты собираешься просто лежать здесь, как султан, со своей гаремной девочкой или покажешь мне, как ты используешь этот хуище? — Виктория погружает три пальца в свою киску и трахает сама себя, наблюдая, как София слюнявит и посасывает мой член.

— Почему бы тебе не присоединиться к нам, — предлагаю я, похлопывая по кровати рядом с собой.

— Я лесбиянка, Тайлер. Я возбуждаюсь, глядя на твою дочь, и в какой-то степени на табу видеть тебя с ней, но ты сам меня не интересуешь.

— Давай. — Я отстраняю Софию от своего члена, она сглатывает и задыхается. Я прижимаю ее к своему напряженному столбу плоти. — Разве ты не хочешь попробовать, Виктория? Я уверен, что София скажет тебе, что это вкусно.

— Это действительно очень вкусно, — бормочет София.

— Отвратительно, — говорит Виктория. — Я не держала хуй во рту уже лет двадцать и не собираюсь начинать снова. Но, конечно, продолжайте, ваше высочество. Если вы хотите просто насладиться своим хером у нее во рту.

София, по собственной инициативе, раскинулась на кровати, сложив ноги вместе и покачивая из стороны в сторону своей милой маленькой попкой. Она опускает свое лицо к моим яйцам и начинает лизать и сосать мои налитые спермой "камни", перебирая их языком и стоня, держа во рту мою мошонку. Ее рука тянется вверх, и она гладит меня, выделяя больше блестящей предспермы, которая скользит по ее пальцам и смазывает мой член.

— Если ты не хочешь мой хуй в рот, — стону я, наблюдая, как Виктория играет со своей киской, — то почему бы не поласкать им маленький анус Софии?

— Ммм, — соглашается София, вибрируя одним из моих яиц между своими губами.

Это вызывает улыбку на лице Виктории. Она находит упругую попку Софии такой же неотразимой, как и я. После минутного раздумья она вынимает клин пальцев из своей мокрой пизды и забирается на кровать. Она подползает к Софе, раздвигает длинные ноги моей падчерицы и пролезает между ними. Виктория смотрит с меня на великолепную бледную тень нижней части тела Софии, очерченную бикини.

— Я признаю, Тайлер, ты знаешь, чего хочет женщина, даже если это не ты.

Виктория обеими руками шлепает мою дочь по попке. Она раздвигает щечки Софии и опускает свое лицо к этой упругой маленькой сморщенной дырочке.

— Охххх! — София вскидывает голову и издает шокированный возглас. Этот шок сменяется улыбкой удовольствия, когда она жует нижнюю губу и подавляет очередной крик. Я уверен, что Виктория хорошенько просунула язык в маленькое тугое заднее отверстие Софии. Я глажу дочь по лицу и направляю ее обратно к моему члену, который она продолжает сосать, время от времени стоня вокруг моего напряженного ствола, когда Виктория задевает какую-нибудь особенно чувствительную точку.

Мужчина может выдержать только столько? Получать медленный, влажный минет от своей падчерицы — это одно. А получать его, пока ее зрелая любовница лет ебет языком ее задницу? Я не смогу долго продержаться. Я знаю это.

— Залезай на мой хуй, — шепчу я ей, убирая волосы с ее лица.

— Хорошо, папочка, — говорит она, облизывая головку моего члена.

Это значит разделить ее попку и язык Виктории, но они обе знают эту игру. Моя падчерица — связующее звено между мной и Викторией, независимо от того, сосет ли София мой хуй или скачет на нем. София забирается на меня, и горячий, тугой тоннель ее киски охватывает мой член. Я хватаю ее за попу, широко раздвигая ягодицы для Виктории. Лесбиянка хихикает и возвращается языком к риммингу Софии, пока моя падчерица скачет на моем стволе.

Удовольствие написано на лице моей падчерицы. Мой пульсирующий инструмент на грани того, чтобы "взорваться" спермой, а язычок её любовницы танцует на ее тугой, розовой поподырочке. Я шлепаю ее по заду одной рукой. Ее груди покачиваются, когда она поднимается и опускается на моем члене. Я наклоняюсь вперед и лижу ее сосок, ловя движущуюся цель как можно лучше. Она прижимает меня к своей груди, крича: — О, папочка!

Я начинаю сам двигаться под ней, крепко держась за ее зад и вгоняя свой хуй в бархатные "ручки" горячей пизды моей падчерицы. Вся кровать движется вместе с нами, и я чувствую, как жопка Софии шлепается о лицо Виктории. Зрелка смеется, и я стону, когда чувствую ее руку на своих яйцах. Она сжимает и массирует их, пока они плотно прилегают к моему стволу.

— Я думаю, он собирается кончить, — говорит женщина, поднимаясь на колени позади Софии. — Я думаю, ты должна...

Она наклоняется к плечу моей падчерицы и что-то шепчет Софии на ухо. Я не могу разобрать. Знакомая улыбка расплывается на лице Софии, и мой член, готовый вот-вот разорваться в подростковой киске Софии, внезапно лишается этой изысканной оболочки, когда она снимается с места. Прежде чем я успеваю почувствовать себя слишком несчастным из-за этого, я вижу, что делают София и Виктория.

Виктория лежит спиной на кровати, ее пухлые груди все еще восхитительно полны, даже когда гравитация расплющила их на её груди, а ее стройные бедра раздвинуты. София быстро забирается на лицо Виктории, занимая позу 69, давая свою подростковую киску рту Виктории, но оставляя свою тугую анальную дырочку приглашающе направленной в мою сторону. Моя падчерица тянется вниз и начинает играть с киской Виктории. Она оглядывается через плечо на меня.

— Так ты будешь ебать мою жопу или нет, папочка?

С языком Виктории, засунутым в дергающуюся щель моей дочери, я раздвигаю ягодицы Софии и направляю свой хуй на смазанную слюной складку ее ануса. Нажимаю, и после секундного сопротивления ее дырочка поддается давлению, и мой хер проникает в невероятно тугой и горячий проход. Она хнычет от удовольствия. Я стону и хватаю ее за бедра, притягивая к себе, пока не погружаю каждый дюйм своего толстого хуя в жопу Софии.

Как бы я хотел как следует отдолбить её в жопу. Ее маленькая тугая дырочка заслуживает этого. То, как она выгибает спину и прижимается ко мне своей попкой, то, как она смотрит на меня через плечо и умоляет глазами, — это уже слишком для меня. Я чувствую, как моя сперма кипит в ожидании выплеска.

— Я сейчас кончу, блядь, — простонал я.

— Кончи в мою жопу, папочка, — задыхается она. — Я хочу... ммммм... Я хочу почувствовать твою кончу глубоко в своей заднице.

Я откидываюсь назад и смотрю, как ее попка поглощает мой член. Мои руки притягивают ее к себе, шлепая ее ягодицы о мой таз. Под ней, между этих пышных подростковых бедер, язык Виктории неистово работает над щелью моей падчерицы.

— Я тоже кончаю, папочка! — кричит София.

Просто услышать эти слова достаточно, чтобы я сам перешел грань. Я насаживаю ее на свой хуй, пронзая толстым стволом ее дергающуюся дырочку. Она внезапно сжимается вокруг меня, ритмично насаживаясь на мой член, когда оргазмические спазмы сотрясают подростковое тело Софии. Она запрокидывает голову назад, и я поднимаю ее в вертикальное положение, поворачиваю ее лицо к себе и целую ее, пока я зарываю каждый дюйм своего хуя в ее задний проход и "взрываюсь".

Мы оба практически кричим от удовольствия в этом поцелуе, когда наши оргазмы синхронизируются, ее прямая кишка выжимает из меня все до капли, а мой хуй извергает горячие волны спермы глубоко в ее жопу. На пике оргазма я чувствую тепло на своих сжимающихся яйцах, когда Виктория проводит по ним языком и нежно посасывает. Именно в этот момент я извергаю струю спермы глубоко в задницу моей падчерицы.

Когда наслаждение отступает, превращаясь в тупые судороги афтершоков, мы с Софией разделяемся, прекращая целоваться. Я медленно вытаскиваю член из ее попки и на мгновение вижу, как на входе в ее растянутую попку появляется белая струйка спермы. Затем Виктория поднимает голову, и ее язык перекрывает это зрелище. Я стону, понимая, что она делает. У этой грязной лесбиянки явно нет отвращения к вкусу спермы.

— Оххххх! — кричит София, чувствуя этот успокаивающий полиз, и она опускает голову вперед и начинает водить языком по киске Виктории. Я немного наблюдаю за происходящим, но по мере того, как мой член начинает размягчаться, я все больше и больше чувствую, что вмешиваюсь в происходящее. Я понимаю, что Виктория просто использовала меня, чтобы усилить наслаждение от своего секса с моей дочерью. Я был для нее реквизитом, даже если для Софии я был чем-то большим, и теперь она закончила со мной.

Я привожу себя в порядок и начинаю одеваться. Я выхожу из ванной, застегивая рубашку, и вижу, что они переместились на кровати. Теперь их ноги переплетены, а киски трутся друг о друга. Виктория смотрит на меня, пока она скребёт "ножницами" по Софии.

— Твоя жена ждет в соседней комнате, — задыхается она. — Она... мммммм...

Виктория делает паузу, чтобы шлепнуть Софию по заднице, побуждая ее двигаться и дергаться более энергично.

— Она ждет тебя, Тайлер. Это часть сделки.

Я хочу смотреть на великолепное зрелище того, что происходит на этой кровати, но я знаю, что должен пройти через это. После того, что Линдси застала меня за этим занятием, она может ставить любые условия, и я должен согласиться. Если это означает продолжение моих встреч с Софией, то я вытерплю любое унижение, которое она задумала.

Через две двери я делаю еще один глубокий вдох и стучу в дверь. Занавески сдвигаются, и появляется лицо Бриттани. Я рад ее видеть, но она выглядит совсем не дружелюбно. Она отпирает дверь и держит ее открытой. Кондиционер особенно холодный, и я вижу, как напрягаются ее соски сквозь обтягивающий халтер. Стройная балерина уходит с моего пути, и я вижу, что моя жена сидит на краю кровати.

Линдси прекрасна. Я знаю, что, возможно, недостаточно часто упоминаю об этом, но она очень похожа на Софии, такая же улыбка и карие глаза, хотя ее русые волосы больше тяготеют к светлым. Она набрала немного лишнего веса за эти годы, а за последние несколько месяцев еще больше, возможно, это реакция на ее подозрения в моей неверности. Ее грудь стала огромной, а бедра и зад — пухлыми. Она по-прежнему прекрасна в малиновом кружевном бюстгальтере и трусиках, даже несмотря на чуть лишний вес. Если уж на то пошло, ее жопа выглядит теперь еще лучше. Я неравнодушен к большим жопам.

На ней очки, черные очки в толстой оправе, которые она обычно оставляет дома в пользу контактных линз. Линзы очков увеличивают ее глаза, что означает, что они усиливают холод её взгляда.

— Линдси, я не знаю, что сказать. Мне очень жаль.

— Это только начало, — говорит она, вставая с кровати. — Но оставь это, Тайлер. Ты будешь смотреть. И ты не будешь трогать.

— Хорошо, — говорю я. — Да, конечно.

— Садись. — Она указывает на кресло, идентичное тому, на котором Виктория сидела рядом с кроватью в другой комнате. Бриттани берет меня за руки и ведет к нему. Я сажусь и опираюсь руками на стул. Линдси складывает руки над своими большими сиськами. — Теперь, единственное, в чем я уверена в наших отношениях, это то, что я не могу доверять тебе, Тайлер. Поэтому Бриттани собирается привязать тебя к стулу. Ты мне доверяешь?

— Да, конечно, но это не...

Я закрываю рот под гневным взглядом жены. Она, конечно, права. Я заслуживаю любого наказания, которое она задумала. Черт, она может вот-вот застрелить меня, и я уверен, что судья позволит ей избежать наказания после того, что я сделал. Возникает мысль, что она действительно может собираться убить меня.

Я сопротивляюсь своему страху и смотрю, как Бриттани обматывает нейлоновые веревки вокруг моих рук и ручки кресла, а затем крепко привязывает мои запястья к каждой ручке. То же самое она делает с моими ногами и передними ножками стула. Когда все закончено, Линдси ходит по кругу вокруг меня, чтобы полюбоваться работой Бриттани. Она, очевидно, довольна, потому что моя жена обнимает девушку-подростка и страстно смыкает с ней губы.

— Ммм, — бормочет Линдси, чмокая губами и высунув язык в интенсивном поцелуе с Бриттани. Ее руки скользят по атлетически сложенному подростковому телу, дотягиваются до упругой попки, и Линдси прижимается к Бриттани своими большими сиськами. Она смотрит на меня краем глаза, наблюдая за моей неизбежной физиологической реакцией на то, как моя жена целуется с девочкой-подростком. Через несколько секунд, несмотря на весь страх, мой член каменеет в моих хаки. — Что ж, я рада, что ты все еще можешь возбудиться, глядя на меня, Тайлер.

Бриттани и моя жена помогают друг другу освободиться от одежды. Они бросают мне свои лифчики, а Линдси запихивает мне в рот малиновые кружева своих трусиков. Она наматывает их и проталкивает так глубоко, что они почти затыкают мне рот. Я чувствую мускус ее киски на своем языке. Запах ее возбуждения просто ошеломляет.

Бриттани на дюйм или два выше, чем моя жена, но Линдси берет девушку силой, направляя ее к кровати и бросая её спиной на матрас. Бриттани смеется, подпрыгивая на кровати, а моя жена опускается на колени между стройных ног Бриттани. Я вижу крупным планом, как моя жена "опускается" на Бриттани. Моя жена проводит языком по безволосой щели девушки, а та обеими руками играет со своими грудями и сосками.

— Оххх, Линдси, — стонет Бриттани. — Твой язычок так хорош.

Большая задница моей жены приподнята сзади, открывая мне вид на темное очёчко и золотистую шерстку ее пизды, влажную от росы. Мой хуй напрягается при виде того, как моя жена вылизывает Бриттани. Она демонстрирует мне такой пыл похоти, какого я не видел в спальне, по крайней мере, со времен нашего брака, а может быть, и никогда. Она так возбуждается, облизывая и посасывая щель Бриттани, что начинает водить пальцем по своей, пока "ест" сочную киску девушки-подростка.

Бриттани громко кончает, прижимаясь пизденкой к лицу Линдси, щипая и выкручивая собственные соски. Ее лицо искажено от удовольствия, а напряжение оргазма заметно по ее плечам и покатым бедрам. Моя жена взбирается по телу подростка, целует ее грудь, а затем рот Бриттани. Они делят вкус соков Бриттани между своими языками. Рука Бриттани пробирается между пухлыми бедрами Линдси и начинает ласкать пальцами пизду моей жены.

— Я хочу, чтобы ты меня "съела", — задыхается Линдси. — "Съешь" меня и трахни.

Бриттани делает это с готовностью. Честно говоря, я впечатлен, когда она зарывается лицом между женственными бедрами моей жены и начинает лизать и ласкать пальцами пухлую киску Линдси. Ноги моей жены подняты прямо в воздух, ее ноги образуют букву "V", а Бриттани лежит, сложив ноги вместе, и сосредотачивается на доставлении удовольствия моей жене. Она заставляет Линдси кончить, работая языком, а затем подходит к чемоданчику на комоде. Моя жена лежит, задыхаясь, на кровати, ее лицо раскраснелось, а волосы влажные от пота, и мы оба смотрим, как Бриттани начинает пристегивать к себе изогнутый лавандовый дилдо.

— Он не такой большой, как мой, — замечаю я.

— Твой был слишком большой, — говорит Линдси. — Он всегда давил на мою шейку матки. Знаешь... Я симулировала большинство своих оргазмов с тобой.

Это дерьмовые слова, но я знаю, что заслуживаю худшего. Я держу рот на замке и смотрю, как Линдси перекатывается, вставая на четвереньки, лицом ко мне, ее большие сиськи волочатся по покрывалу кровати в мотеле. Она смотрит на меня с насмешливым выражением на лице, а Бриттани подбирается к ней с тыла с резиновым хуем, подпрыгивающим вверх-вниз. Она шлепает по большой жопе моей жены, и Линдси стонет.

— Оооо, будь хорошей девочкой, Бриттани. Выеби меня своей игрушкой.

— Давай, миссис Би, — говорит Бриттани, направляя свой страпон в киску моей жены.

— Линдси. Я больше не миссис.

— Ты такая мокрая, Линдси, — мурлычет Бриттани. — Ты хочешь пожестче?

— Да! Трахни меня жестко! — Линдси снова смотрит на девушку. — Еби меня так, как я заслуживаю, чтобы меня ебали.

Бриттани пожевывает нижнюю губу, хватаясь за большие бедра моей жены и начиная долбить ее сзади. Комната наполняется звуками их ворчания и шлепков плоти, влажным хлюпаньем мокрой щели моей жены, когда она принимает в себя страпон снова и снова. Сиськи Линдси качаются под ней. Она переводит взгляд на меня.

— Ооо... а ты знаешь... Тайлер... ммм... Я хочу... о боже... поблагодарить тебя за то, что ты открыл мне глаза на всё. В том числе... о боже, давай покрепче, детка. В том числе и на ваш клуб. — Она замирает на несколько секунд, ее глаза закатываются, а рот открывается в явном оргазмическом блаженстве, когда Бриттани жестко ебёт ее. Ее глаза закрываются, потом они снова открываются. — Я не хочу забирать это у тебя. Ничего. Ты переезжаешь в свободную комнату... ох... Бриттани, продолжай. Я хочу кончить снова. Будешь ходить в свой клуб по субботам.

— Я могу прекратить посещать клуб, — бурчу я.

— Нет, нет, — говорит она. — Не останавливайся. Никто из вас. Продолжайте. Блядь, это хорошо. Твой Клуб по субботам. А Винс одолжит мне дом на воскресенье. Для моего Клуба.

— Твоего Клуба?

— Лесбийский Клуб фантазий по обмену дочками, — мурлычет она. — София, Виктория, Бриттани и я будем его основательницами. Зрелые женщины обмениваются дочерьми, чтобы наслаждаться обществом молодых девушек. Я в долгу перед тобой за то, что ты показал мне эти возможности.

В каком-то смысле, я должен был это понять. Я пытаюсь предупредить Линдси об опасности пойти по этому пути с Софией, но она не слушает. Она слишком занята тем, что ее трахает девочка-подросток.

Когда я появился в этом мотеле пару часов назад, я был уверен, что все кончено, включая невосполнимый ущерб, нанесенный моей семье. Теперь я понял кое-что еще похуже: ущерб только начинается. Теперь настала очередь падения Линдси.

Вечеринка по случаю дня рождения

У Ари Хаймена день рождения. Никакого торта и подарков для грузного еврейского отца. Он решил отметить свой день рождения весельем в клубе. В дополнение к обычным празднествам в гостиной была построена "комната развлечений". На самом деле это две небольшие комнаты из белой фанеры с тонкой стеной, разделяющей их. Дверь с каждой стороны открывается в комнату отдыха. Там есть отверстие на уровне пояса, чтобы любой мужчина мог поразвлечься, а девушки, все до единой, снуют туда-сюда и хихикают. Остальные сидят на диванах, готовые смотреть и слушать.

— Первый раз для именинника, — говорит Изабелла, ведя Ари в мужскую часть комнаты развлечений. Мы подбадриваем его, а он поворачивается и машет нам рукой.

— Я нервничаю, — говорит Ари. — Вы же не собираетесь пригласить мою жену на другую сторону?

Все смеются над этим предложением. Изабелла запечатывает его в его половине комнаты развлечений и переходит на другую сторону, чтобы держать дверь открытой.

— Итак, кто первым доставит удовольствие имениннику?

— Я, я! — кричит рыжеволосая Хизер Тейт.

— О, я хотела быть первой, — сетует Саша.

— Думаю, я буду первой, — говорит Ребекка Хаймен, дочь Ари. Все папы определенно говорят "Оооооо!", а некоторые при этом смотрят на меня. Ребекка на секунду застывает в серьезной позе у дверного проема, а затем разражается хихиканьем. — Я просто шучу! Прости, София. Я не могу этого сделать.

— Тогда придется начать мне, — говорит София.

— Но не без меня, — говорит Изабелла.

— О, и я тоже в деле, — говорит Ева. — Мы все трое там поместимся, верно?

Так и есть. Стоны и хихиканье начинаются почти сразу. Носовое хрюканье Ари вызывает смешки остальных мужчин. Комната развлечений сотрясается, и я тоже не могу удержаться от смеха.

— Он там с ума сходит, — говорит Винс, размахивая сигарой.

— Эй, полегче, Ари! — кричит Кристофер. — Мы потратили два часа, чтобы построить эту штуку. Не надо тут все рушить.

Ари стонет в ответ, но я не думаю, что кто-то из нас может разобрать, что он говорит. Хихиканье в комнате развлечений внезапно становится громче и переходит в визгливый смех. Я слышу, как моя падчерица смеется: — У меня все лицо размазано!

— Дай-ка я это уберу, — четко отвечает Изабелла.

— Похоже, они там отрываются по полной, — говорит Винс. — Буквально.

Через пару минут выходит Ари, и его встречают аплодисментами. Он отмахивается от аплодисментов обеими руками. Его лицо покраснело, и он оставил рубашку расстегнутой.

— Спасибо, друзья. Какой подарок на день рождения. Кто следующий?

Не я. В наказание за то, что я переступил черту в нашем клубе, меня поставили последним в очередь в комнату для развлечений. София отмалчивается весь день, предпочитая проводить большую часть времени в ней, а не общаться со мной, сидя на диване. Только Вайнона и дочь Ари Ребекка общаются со мной. Обе они, похоже, полностью простили мои грехи. Только дочь Винса, Изабелла, все еще смотрит на меня как на скунса.

— Когда ты войдешь, — мурлычет Ребекка, пока мы ждем, когда отец Вайноны закончит свою очередь, — я буду сосать твой хуй хорошо и сильно, а потом раздвину щечки и прижмусь попкой к дырочке. Ты можешь трахнуть меня в жопу.

— Очень щедрое предложение, — говорю я, допивая свой ром с колой. — А ты, Вайнона?

— Как она и сказала, она собирается отсосать тебе, а потом ты можешь трахнуть ее в задницу. — Она дразняще высунула язык. — Если только ты не хочешь попросить по-хорошему...

Я обхватываю ее за талию и притягиваю к себе на колени. Мой член окаменел от того, что я слушал все эти сексуальные звуки через стены комнаты развлечений. Я тянусь к ней и ласкаю ее растущие груди через топ. Живот еще не начал проявляться, но сиськи определенно стали больше. Я с нетерпением жду, когда они станут массивными.

— Охххх, блядь! — кричит Ронни Макриди. — Примите мою кончу, сучки!

Вайнона закатывает глаза, когда ее отец издает звериный стон и, без сомнения, награждает Еву и Сашу горячей порцией своей спермы. Он бормочет несколько секунд, пока они его "приканчивают", а затем, пошатываясь, выходит из комнаты развлечений.

— Ты проснулся, Тайлер, — говорит он. — Твоя очередь.

Он протягивает руку, но я просто киваю в его сторону, поднимаясь на ноги. Я не прикоснусь к ней. Многие парни поднялись наверх с чужими дочерьми, но я чувствую, как Винс, Ари и Ронни наблюдают за мной, пока я иду к комнате развлечений. Она тесная и пропахшая запахом секса. Единственная лампочка на потолке скудно освещает белые стены и линолеумную плитку, испещренную каплями спермы. На стене под черной дырой еще больше пятен. Мусорное ведро переполнено свернутыми салфетками.

Я говорю себе, что просто побуду здесь несколько минут, а потом выйду обратно. Ничего безумного не должно произойти. Затем в отверстии появляется палец, изгибающийся в виде маленького хвоста скорпиона, приглашая меня зайти. Он проводит по ободку и исчезает обратно в черноте. Мгновение спустя с другой стороны появляется пара губ, полных и розовых от блеска, по ним пробегает язычок.

— Давай, малыш, — мурлычет знакомый голос с другой стороны. — Дай нам попробовать этот большой хуй.

Он уже тверд, когда я ввожу его через отверстие, прижимаясь всем телом к стене. Мягкие руки берут мой ствол и гладят меня. Один язык, а затем два начинают кружиться вокруг кончика. Горячее дыхание и хихиканье омывают мой член.

Один рот поглощает меня, сосет и ласкает, а затем передает мой хуй другому, такому же голодному рту. Затем меня снова передают первому рту или, может быть, и третьему. Да, точно, третьему, с жестким язычком, дразнящим плоть снизу моего члена и по всей головке. Сосет сильно. Сосет так сильно, что я не могу удержаться от громкого стона.

В ответ я слышу смех, но мне все равно. Это чертовски приятно, когда мой хуй переходит по языкам и из одного расплавленного, сосущего рта в другой. Слюни стекают по моему стволу и капают с яиц. Я нахожусь между этими двумя ртами, которые скользят вверх и вниз по моему стволу, в то время как третий сосредоточил свой язык на моем кончике.

Эти три рта быстро тащат меня к оргазму. Я думаю, они знают об этом. Я слышу бормотание и тихое хихиканье с другой стороны стены. Рука сменяет три рта, и я остаюсь на грани извержения. Я стучу в стену.

— Отзовитесь, — говорю я. — Пожалуйста. Одна из вас прикончит меня.

— Ты уверен? — Я думаю, что голос принадлежит Еве с другой стороны, но это может быть и Ребекка. — Не все ли равно, кто это сделает?

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

— О, ничего, — говорит голос, и несколько девушек хихикают. — Хорошо, сейчас всё будет.

Едва ли мгновение спустя мой хуй поглощает теплая, влажная теснота подростковой киски. Стена слегка дрожит, когда ее задница ударяется о стену, и она принимает каждый дюйм моего члена, подаваемого ей через отверстие. Я не могу долго сопротивляться. Я начинаю работать бедрами и трахать в это отверстие. Трахаю кого-то, кто находится по ту сторону стены. Это Ребекка? Ева?

Неважно, кто. Я больше не могу сдерживаться.

— Блядь! — Я хриплю, и мой член напрягается и выстреливает в сжимающуюся киску. Её пизда развратно скользит по дорожке спермы, "заглатывая" меня снова и снова, принимая в себя мой тяжелый груз, пока попка девушки толкается на стенку. Я опорожняю яйца и медленно, подергивая членом, отступаю назад, выводя член через отверстие в стене. Я мельком вижу обспусканную киску, прежде чем она исчезает с другой стороны. Я наклоняюсь и пытаюсь заглянуть в отверстие, но та, кто только что заставила меня кончить, хихикает и выходит из комнаты развлечений.

Я поспешно выхожу через дверь и сталкиваюсь лицом к лицу с Софией. Ребекка стоит рядом с ней, глаза распахнуты, на лице ухмылка.

— Как это было, Тайлер? — спрашивает Ребекка.

Я смотрю Софии в глаза.

— За это у меня могут быть большие неприятности, — говорю я.

— За что? — Винс подходит ко мне и хлопает меня по плечу. — Ты не знал, с кем трахаешься, и мы тоже. Давай, развлекайся. Сегодня у тебя назначена встреча с Ребеккой.

Я отправляюсь наверх с этим стройной девушкой, но не раньше, чем бросаю взгляд через плечо на Софию, которая сидит на коленях у Ари. Она оглядывается и подмигивает мне.

Это все сон. Фантазия. Ужасная, разрушительная фантазия. И моя жена разрешила мне жить в своих фантазиях. До тех пор, пока я позволяю ей иметь свой маленький клуб.

Я спал со своей падчерицей. Я поддался всем своим худшим желаниям. Поддастся ли Линдси и нарушит ли она еще большее табу?

Вопросы возникают в моей голове, когда Ребекка садится на меня верхом, ее пухлые сиськи вздымаются от движения моих бедер. Я держу ее за жопу, вводя и выводя хуй из ее сжимающегося туннеля. Вайнона ждет меня дома. А иногда, когда она не хочет спать одна, я знаю, что София тоже будет рядом со мной.

У меня есть клуб, и у меня все еще есть моя семья. Но ничто и никогда не будет прежним.

Конец десятой части