ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

В комнате ярко горел камин, за окном выл ветер и падал снег. Настоящая январская метель. Александр Петрович Глаголев наслаждался коньяком и сигарой. Настоящим французским коньяком и настоящей кубинской сигарой. Ярослав от сигары и коньяка отказался. Они некоторое время молча сидели друг напротив друга, наконец Глагол отставил пустой бокал и отложил недокуренную сигару.

— Как дела, Ярослав? Как семья?

— Нормально. Не высыпаюсь только...

— Ну да, маленькие дети это сложно. Впрочем, и с взрослыми детьми проблем не меньше... – Глаголев грустно улыбнулся. Ярослав понимающе кивнул.

Помолчали. Ярослав молча разглядывал отца, тот выглядел уставшим, сильно уставшим.... Последние семь месяцев для семьи были тяжелыми. Будучи в должности Ревизора «Бабушка» прибыла с ревизией, взяла Ярослава в оборот, и начала расследование. Не одна, конечно прибыла, с ней прибыл целый штат технических специалистов, следователей, оперов и ликвидаторов. Копались они с месяц, вышли на заказчика. Ну и на гнездо перевертышей, тех самых, что в свое время вскрыла «Бабушка». Всех тогда нейтрализовать не удалось, сбежавшие организовали некий синдикат ликвидаторов, бравших подряды на убийства, девки, что пытались убить Глагола, оказались выпускниками Учебки. Ярославу наряду с ревизионной командой и командой Резидента, которую «Бабушка» взяла под своё командование, пришлось принять участие в ликвидации этого «синдиката», работать пришлось почти два месяца, после чего Ревизор и его свита убыла восвояси. Как ни странно, обошлось без выговора Ярославу, «драть уши» за самовольные действия Марья Семеновна ему не стала. Конечно, семья Ярослава обо всем этом не знала, единственно, с чем ознакомили Глаголева и его жену, были материалы следствия. Фамилия заказчика, того человека, который захотел убрать Глагола, его жену, его сына. Сына – вместе с семьей. Ну и Ломтикова, на всякий случай. Причина? Как там поётся в одной веселой песенке из мультфильма – всему виною деньги, деньги, все зло от них, мне б век их не видать! Глаголева хотели убрать и... Нет, не занять его место, это не возможно, но вот кое что урвать, когда начнется раздел его активов... С Глаголом у Заказчика вышел форс-мажор, он должен был вот-вот заключить очень важный контракт, что нужно было не дать сделать (Заказчик сам хотел быть стороной этого контракта), и поэтому Заказчик торопил Подрядчика с выполнением заказа. Глаголев Младший должен был умереть вместе со своей семьей и матерью через месяц, после смерти Глаголева Старшего. Лом – недели через полторы после смерти Глаголева Младшего. Потом, через месяц – Алексей, Ярослав и Михаил Колесниковы – вместе с семьями. Умереть должны были все. У Заказчика был еще и личный мотив. Глаголев, ознакомившись с планами на него самого, и близких ему людей, на его бизнес, пожелал разобраться с заказчиком самолично. Ярослав помнил этот день, как будто это было вчера. Была ночь, в помещении крематория, где стояли печи, присутствовало десять человек. Глаголев Старший, его супруга, Глаголев Младший (без супруги, показывать Полинке процесс наказания виновных было признано излишним), Ярослав, Лом, Котов и боевики Ломтикова. Михаила и Алексея Колесниковых во всё это решили не посвящать. Ну и, соответственно, присутствовал Заказчик. И его жена. Жена, обнаженная, лежала на полу, свернувшись калачиком, и тихо выла на одной ноте. Обнаженный, крепко избитый Заказчик стоял на коленях, пустив голову, его руки и ноги были стянуты одноразовыми пластиковыми наручниками. Экзекуцией руководил не Глаголев Старший. И производил казнь не Глаголев Старший. Всем рулил Глаголев Младший. Почему? На коленях перед ним стоял Максим Ковалев. А на полу лежала его жена – Лена Ковалева. Калечил Ковалева, подвешенного за руки к потолку, как боксерская груша, самолично Саша Глаголев, благо в свое время он занимался тайским боксом. Просто Саше сообщили о том, кто в свое время похитил его невесту. Кто и для чего. И Саша в силу своей молодости и присущего ему максимализма впал в ярость. Он переломал Максиму ребра, до отхаркивания кровью отбил потроха, сломал челюсть, выбил зубы, выбил глаз. Лену Ковалеву Саша не тронул, нет, с той по приказу Саши порезвились боевики Лома, человек десять жестко отодрали жену Коваля во все дыры.

— Поднимите его, - скомандовал Саша.

Двое боевиков подскочили к Ковалю, схватили за руки и подняли. Тот застонал от боли в отбитых кишках и легких. Саша подошел к Ковалю, некоторое время рассматривал его изуродованное лицо, затем нанес сильный короткий удар в живот, и Коваль завыл от боли.

— С-сука! Жену мою хотел убить?! Моих детей?  Всю родню?! Тварь! В топку его!!!

Боевики поволокли Коваля к зеву печи, тот практически не сопротивлялся, лишь постанывал от боли. Тем временем Саша подошел к Лене и присел рядом с ее головой, откинул с её лица прядь волос.

— Посмотри на меня! – рявкнул он на неё. Та уставилась на Сашу белыми от ужаса глазами, закусив истерзанные губы.

— Что, сука, жену мою захотела? А? Зачесалось у тебя между ног, тварь?

— Я... не надо... Саша... пожалуйста... пощади! я... я не хотела... Сашенька... ты же милый мальчик...

— Хер тебе на рыло, тварь! К мужу эту блядь!

Боевики подхватили Лену, она попыталась сопротивляться, но один из парней дал ей крепкую оплеуху, потом ударил в живот, подавив всякое сопротивление. Парни быстро подволокли переставшую дергаться Лену к зеву печи, и затолкнули туда. Закрылась массивная крышка. Саша подошел к пульту управления печью и нажал на пуск. В комнате стало чуть светлее, послышались жуткие крики сжигаемых заживо людей, затем все стихло, был лишь слышен ровный гул пламени. Глаголев Старший подошел Лому, который снимал происходящее.

— Отредактируешь видео. Уберешь звук, сделаешь так, что бы были видны только этот урод, его сука, и парни, что грузят их в печь. Лица парней замажешь. Потом назначишь место, назначишь время, соберешь тех, кто работает на моей земле, не всех, конечно, лишь тех, кто хоть что-то значит – уровня безвременно почившего Максика. Покажешь им. Расскажешь им, кто это был. Объяснишь за что их так. И предупредишь их, что будет с ними, с их семьями, если они попробуют раскрыть свою пасть на меня и мою семью. Проследи, чтобы не было утечки видео, потом все материалы уничтожишь. Не мне тебя учить. Иди. Лара! Завтра же займись активами Ковалева. Будем вступать в наследство.

Ярослав мотнул головой, отгоняя воспоминания. Жесть, конечно. Сашка после всего этого крепко изменился, резко повзрослел, стал глубже вникать в дела семьи. Отец поручил ему заняться нефтедобывающим и нефтеперерабатывающим сектором семейного дела, и у Сашки были определенные успехи в этом деле. Раньше Ярослав смотрел на Сашку сверху вниз, теперь же... Лара как-то сказала, что Сашка стал похож на отца в молодости – жестокий, осторожный, хитрый и упертый. Вообще многое после того случая изменилось.

— Сын, ты знаешь, зачем я тебя сюда позвал?

— Я догадываюсь, отец, - кивнул Яр.

— Я не могу тебе приказывать, ты не ведь не занимаешься делами семьи...

— Вот сейчас мне обидно стало. Дела семьи – это мои дела.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. Ты справишься? Это другая страна, наше влияние там ограничено...

— Вот еще обиднее стало, - ухмыльнулся Ярослав.

— Извини. Что тебе нужно для дела?

— Время. Деньги. Информация, - немного подумав, ответил Ярослав.

— Лариса и Котов будут работать на тебя. Трать любые средства. Деньги не имеют значения, тут дело принципа.

— Я тебя понял, папа. Кстати, как у тебя с Ларой?

— Она меня простила, у нас все наладилось, - Глагол довольно улыбнулся

— Рад слышать, отец.

— Спасибо. Знаешь... Она скоро станет мамой.

— Подожди, врачи говорили... - с недоумением протянул Ярослав.

— Людям свойственно ошибаться. Мишка говорит, что из-за того стресса, что она пережила из-за Коваля, организм смог мобилизоваться для получения потомства. И она забеременела.

— Я очень рад, отец.

Они опять помолчали. Падал за окном снег, шумела метель, трещали дрова в камине, мерно тикали маятниковые часы...

— Сын. Убей всех причастных. Всех. Сделай это демонстративно и кроваво. Не строй комбинаций, как это было в деле Ольги. Сделай это так, как это делал я в молодости. Чтобы кишки и мозги по асфальту... Пусть они знают...

— Всех?

— Их бабы и щенки не в счет. Их можешь не трогать. Но они не должны быть помехой для осуществления дела. Сопутствующие потери вполне допустимы, - лицо Глагола исказила гримаса ненависти.

— Детям свойственно расти и взрослеть, - заметил Ярослав. Глагол хмыкнул в ответ.

— Сын, там нравы жесткие. Если повыбить их мужиков, то... Конкурирующие кланы довершат дело, уничтожат их всех...

— Я понял тебя, отец. Я завтра же приступаю к работе, - и Ярослав вышел из курительной.

Ярослав солгал отцу. Он уже давно начал работать, собирать информацию о мишенях, примерятся к ним, готовить на территории противника тайники с оружием, деньгами, средствами связи, спецсредствами, арендовать конспиративные квартиры, арендовать автотранспорт. Не сам, конечно. Работали люди Лары и Котова. Пора было начинать новую игру жизнями и судьбами людей. Он снова в деле.

Продолжение следует.