Недовольный вскрик Джинни заставил Гермиону взглянуть на подругу. Харпер тоже спустил внутрь рыжей гриффиндорки и вылез из – под неё. Джинни дрочила себе (тоже двумя пальцами) и отклянчивала зад навстречу Блейзу – что угодно, лишь бы её трахали сильнее. Из раскрытой, наполненной кончой вагины Джинни на обивку дивана падали мутные капли – сперма пополам со смазкой гриффиндорки. Тут Дафна притянула Гермиону назад к своей бритой щёлке.

– Гермиона, давай... – положила ей на голову руку Дафна. – Ещё немножко... чуть – чуть...

Гермиона послушно припала к пизде слизеринки и стала облизывать её. Теперь это было легче – не приходилось прыгать на Вейзи. Гриффиндорка уткнулась между ляжек Дафны, пальцами надрачивала свою припухшую испачканную дырку, а сзади её так же драл в анал Эйвери. Гермиона ёжилась от боли, но сама старалась тужиться и сжимать мышщы ануса: чем плотнее её зад обхватывал хуй Эйвери, тем меньше был зуд.

Белокурая Дафна Гринграсс запрокинула голову и совсем не аристократично взвизгнула:

– Ааа!

Сейчас Дафна совсем не походила на бледную чопорную аристократку, как обычно. Она изгибалась, краснела, притягивала Гермиону всё ближе к себе. Вагина слизеринки запульсировала на губах гриффиндорки. Рот Гермионы наполнил сок Дафны, который гриффиндорка привычно проглотила.

Подруга Дафны Трейси сжала голову Джинни между тощих бёдер и с протяжным стоном кончила, забрызгав Джинни лицо. Трейси пошатнулась и свалилась со спинки дивана, по счастью, невысокой. Дафна кинулась её поднимать.

Гарри и Рон смотрели, как их подруг безжалостно трахают, будто они силиконовые куклы, и, выебав, отходят. Теперь на диване осталось четверо: Гермиона и Джинни отчаянно мастурбировали оттраханные влагалища, а сзади их ебали Эйвери и Забини.

– Когда этот кошмар кончится, – бессильно прошептал Рон. Монтегю, похоже, прочитал его мысли.

– Джек, Блейз, давайте заканчивайте, – сказал он. – И будет наша очередь. Эти шлюхи будут нас сами умолять, лишь бы мы хоть раз под утро дали им кончить.

– Не надо под утро! – к ужасу Гарри и Рона, закричала Джинни. – Мне надо сейчас! Делайте что хотите, но я больше так не могууу...

– Малфой, пожалуйста! – вскрикнула Гермиона. Гарри и Рон не узнавали своих девушек: вспотевшие, запыхавшиеся, они с выпученными безумными глазами долбили себя пальцами и подмахивали Эйвери и Блейзу, силясь поймать оргазм.

– Ну если вы настаиваете... желание леди закон, – поклонился Драко.

– Так не интересно, Малфой, – надулся Монтегю.

– Ладно, а как тебе такая идея..., – Драко наклонился к уху Монтегю.

– Пойдёт, – сказал Грэхэм, выслушав. – Шлюхи, валяйте, но чур, потом обсосёте те члены, которые принесли вам наслаждение.

Гарри медленно гладил свой член и смотрел, как его Джинни стонет и изгибается под Забини. Вот она засовывает в пизду третий палец, выгибает спину...

– Ох как затягивает, – мурлыкнул Забини. Анал Джинни сжался вокруг его члена, Блейз резко выдернул хуй и спустил на гриффиндорку, забрызгав спермой её веснушчатую спину до самых лопаток. Джинни тут же вставила два пальца другой руки в разинутый анус и тремя резкими движениями обеих рук довела себя до оргазма. С криком она скатилась с дивана на пол и замерла без чувств почти у ног Гарри и Рона. Им в нос ударил запах пота и кончи.

Гермиона уткнула лицо в подушку дивана и закричала в неё что – то неразборчивое. На глазах Гарри и Рона Эйвери сжал до синяков её ягодицы и спустил вовнутрь. Он вышел из неё, шлёпнув на прощанье по попе. Гермиона осталась обессиленно лежать на диване, из её вагины и ануса вниз по ногам тягуче стекала конча.

Щёлкнул фотоаппарат. Гарри с Роном оглянулись: Малфой ходил вокруг дивана, снимал рабынь и отдельно – крупным планом – их покрасневшие оттраханные дырки.

– Я их убью, – пообещал Рон. – Я буду пытать их всех Круциатусом, а в это время их будут драть в зад всё племя кентавров по очереди, а их вонючие отростки я отрежу и заставлю...

– Обязательно, Рон, – прервал его Гарри, который был потрясён не меньше, но старался держать себя в руках. – Но это потом. Давай сейчас лучше подумаем, как помочь Гермионе и Джинни, пока Малфой ещё чего – нибудь не придумал.

К несчастью, кроме Малфоя сегодня в подземелье был ещё один слизеринец с бурной фантазией – Грэхэм Монтегю.

– Драко, – подозвал он к себе Малфоя, – пока мы не устроили шлюхам второй круг, осмелюсь предложить тебе ещё одну идею, – он зашептал что – то в ухо Малфою.

Драко посмотрел на рабынь через объектив камеры и сделал снимок. В данный момент Гермиона с отвращением обсасывала вялый член Харпера, чувствуя на нём знакомый вкус выделений Джинни. Джинни точно так же сосала побывавший в пизде Гермионы член Вейзи, слизывая сперму слизеринца и сок Гермионы.

– Не знаю, Грэхэм, – ответил Драко, – это как – то жёстко.

– Тебе их жаль?

– Ничуть, но как бы они не вымотались совсем.

– Ничего, гриффиндорки выносливые, – отмахнулся Монтегю. – Господа, сейчас будет маленькое шоу!

– А может, мы просто их трахнем? – наивно спросил ждавший своей очереди Нотт.

– Да, зачем ждать, – поддакнула Пэнси.

Гермиона, скорчившись на диване, сосала член Эйвери, глотая привкусы своего же ануса. Пожалуй, предложение Нотта ей заранее нравилось больше. Рядом Джинни так же с гримасой чистила ротиком член Блейза, только что оттрахавший её в зад.

– Никакой фантазии у вас, – ехидно сказал Монтегю. – Пэнси, тебя что, Драко больше не удовлетворяет, раз ты такая нетерпеливая?

Малфой и Паркинсон бросили на него злые взгляды. Монтегю не обратил внимания и взмахнул палочкой:

– Акцио!

Откуда – то прилетели десять длинных широких ремней из змеиной кожи. Они клубком зависли в воздухе, извиваясь как змеи.

У Гарри что – то оборвалось внутри. Он вспомнил, как похожим ремнём его пороли в детстве Дурсли.

– Рабыни, встать раком, лицом к стене, упереться в неё руками, выпятить зад, ноги не сдвигать! – скомандовал Монтегю.

Гермиона и Джинни встали с дивана и, пошатываясь, на нетвёрдых ногах поплелись к стене, где встали раком. Их била дрожь. Невидящими глазами Джинни взглянула через плечо: клубок ремней плыл по воздуху к ним.

– Разогреем рабынь как следует, – сказал Монтегю. – Удар! Змейки, взять!

Гермиона взвизгнула, когда два ремня обожгли её ягодицы, оставив красные полосы. Рядом заорала Джинни: два ремня прицельно щёлкнули её по соскам, а три других ударили по заднице. Через секунду то же произошло и с Гермионой.

Когда кожаные ремни стали полосовать нежные тела Гермионы и Джинни, Гарри с Роном в очередной раз рванулись вперёд. И снова магия скрутила их и не выпустила из – под мантии – только нога Гарри на мгновенье мелькнула в воздухе. Никто не заметил этого, кроме Блейза. Он нахмурился и встал.

– Ты куда? – окликнула его Трейси.

– Налью выпить, – ответил Блейз.

– Я тоже. Мне как – то не по себе, – Трейси оглянулась на выставленных у стены рыдающих девушек, которых всё сильнее хлестали по грудям, вульвам и ляжкам ремни Монтегю.

Они отошли к столику с напитками, оказавшись совсем рядом с гриффиндорцами под мантией – невидимкой, налили себе огневиски.

ххх

– Это слишком жестоко, – сказала Трейси, глядя на рабынь, и осушила очередную стопку.

Четыре ремня лупили Гермиону и Джинни по соскам и сиськам, ещё четыре гуляли по спине, ляжкам и ягодицам, оставляя их располосованными. Последние два зависли между ног рабынь и с оттяжкой пороли их влагалища, частенько щёлкая по клитору. В такие моменты гриффиндорки вопили особенно громко, но потом послушно раздвигали ноги, подставляясь под новый удар.

– Я слышала разные слухи, но не думала, что это будет... так, – сказала Трейси. – Малфой не боится попасть в Азкабан?

– Обычно их трахают не так жёстко, сегодня постарался Монтегю, – ответил Блейз, запив виски сливочным пивом. – И главное, всё, что происходит, полностью законно. Ты слышала про рабские контракты? – продолжил он погромче – так, чтобы за стонами и криками рабынь его слышали не только Трейси, но и Гарри с Роном.

– Они, кажется, давным – давно уже не заключаются.

– Да, но законом они не запрещены, – ответил Блейз. – И самое главное, – он посмотрел на извивавшихся у стены рабынь, которых стегали всё сильнее, – у Малфоя есть такой контракт с подписями Грейнджер и Уизли, делающих их его полными рабынями. Я сам его видел.

Гарри и Рон, до того с бессильной яростью смотревшие, как их девушек безжалостно порют, потрясённо прислушались к словам Блейза. Трейси была потрясена не меньше:

– Но как он это провернул?

– Понятия не имею, честно, – ответил Блейз. – Знает только Малфой, но он молчит.

– Но он всё равно нарывается, – сказала Трейси, когда они хлопнули ещё по две стопки. – Если учителя узнают, такое будет... Да ладно учителя, Поттер его прибьёт на месте за такое!

Впервые в жизни Гарри был согласен с Трейси Дэвис.

– Я бы на месте Поттера не стал, – сказал Блейз в пустоту, повернувшись туда, где гриффиндорцы прятались под мантией – невидимкой. – Древняя тёмная магия – страшная сила. Если Драко умрёт, рабыни в худшем случае умрут вместе с ним, а в лучшем случае спятят как тот идиот, который учил троллей балету. Так и будут умолять каждого встречного трахнуть их побыстрее и погрубее.

Блейз осушил ещё стопку:

– А учителя... Слизнорт знает, но Малфой его чем – то там шантажирует. А если узнает, например, Макгонагалл – что с того? Она запретит Малфою насиловать рабынь в Хогвартсе? Так он может услать их хоть в Малфой – мэнор, хоть выставить голыми посреди Лютного переулка и разрешить всем тварям оттуда ебать их во все дыры круглосуточно.

– Грустно это всё, – Трейси чуть не заплакала, посмотрев на рабынь. Их продолжали лупить по уже испоротым телам. Два широких ремня, как следует выпоровших их вагины, теперь согнулись в дугу и трахали истерзанные дырки гриффиндорок: одним концом долбили вагину, другим концом анус. Остальные ремни продолжали работу, рисуя красные полоски на телах, терзая груди и соски. Гермиона и Джинни уже не могли орать, и только выли и хрипели при каждом толчке и ударе.

– Сестрёнка... Гермиона... – повторил Рон. В его глазах блестели слёзы, но член пытался прорвать ткань штанов.

– Блейз, сделай что – нибудь! – взмолилась Трейси.

– Драко, Грэхэм, да хватит вам! – сказал Блейз. – А то совсем рабыням шкурку попортите.

– Ладно, хватит, – сказал Драко. Ремни остановились и упали на пол.

Гермиона и Джинни медленно выпрямились. Они были похожи на двух странных заплаканных зебр – все в багрово – красных полосах. Джинни ревела в голос, Гермиона выглядела ненамного лучше.

– Пора и нам поиграть, – захихикала Пэнси. – Ты уходишь, Трейси?

– Что – то... устала, – вымученно улыбнулась Трейси. Она была изрядно пьяна и плохо выговаривала слова. – Пора... спать. Пойдём, Дафна?

– Пойдём, – ответила её подруга. – Спасибо за интересный вечер, Драко. – Дафне тоже было явно не по себе. Она взяла пошатывавшуюся Трейси под руку и увела наверх в спальню.

– Ну вот, получили удовольствие и сразу прощаться, – сердито сказал Монтегю, оглядывая комнату. – Дафна с Трейси ушли, Блейз решил напиться, молодёжи и одного раза хватит. Что ж, пора мне тогда выебать Грейнджер.

– Нет, мы же договаривались! – встряла Пэнси. – Грязнокровку берёт Драко, Гойл и я!

– Ладно, мне без разницы, выебу Уизлетту, – сказал Монтегю. – Нотт, Миллисента, вам особое приглашение надо? – Он пристально посмотрел Джинни в глаза и улыбнулся. Рыжая гриффиндорка сжалась в комок под его недобрым взглядом.

Гарри и Рон с бессильной яростью смотрели, как Малфой подошёл к Гермионе и широко раздвинул её ноги.