Гарри Поттера и его мир придумала Д. Ролинг. Я просто играюсь с персонажами.

Гермиона Грейнджер, девушка Рона Уизли и лучшая подруга Гарри Поттера, и Джинни Уизли, девушка Гарри, закрылись в ванной дома Уизли "Нора", где Гермиона гостила. Сейчас обе девушки сидели рядом на бортике ванны, широко расставив ноги и откинув полы халатиков. Рыжие волосы на лобке Джинни были коротко выбриты, в отличие от каштанового кустика Гермионы, но пёзды девушек были похожи: припухшие, покрасневшие, испачканные белыми пятнами засохшей спермы. Обе гриффиндорки занимались странным делом: ноготками соскребали эту сперму и отправляли в рот, облизывая пальцы.

– Меня стошнит, – жалобно сказала Джинни, проглотив очередную дозу кончи.

– Ну, в принципе терпимо, – ответила Гермиона. – Но сам факт, что нам приходится делать такое:

У девушек действительно не было выбора: сегодня днём Драко Малфой и Грегори Гойл предъявили им магический контракт, по которому девушки становились рабынями Малфоя и вынуждены были исполнять все его приказы. На контракте были подписи Гермионы и Джинни, хотя обе не знали, откуда они там взялись. Но магия контракта действовала: девушки не могли сопротивляться.

Гермионе пришлось терпеть, когда Драко грубо оттрахал её в рот, а потом изнасиловал. В паре метров от них Гойл ещё грубее изнасиловал Джинни – и всё это произошло в каком – то дворе рядом с магической улицей – Косым переулком, где кто угодно мог увидеть и услышать их. Под конец Малфой запретил гриффиндоркам рассказывать кому – нибудь о случившемся, запретил заниматься любовью с их парнями – Гарри и Роном, и под конец запретил счищать сперму с тел (оба парня кончили внутрь девушек). Он разрешил им только очистить её своими пальцами и съесть. Поэтому теперь Гермиона и Джинни и занимались таким мерзким делом.

– Что будем делать? – спросила Джинни. – Надо разорвать контракт.

– Я не знаю, как это сделать, – ответила Гермиона. – И не могу ни с кем посоветоваться, так как ублюдок Малфой запретил нам рассказывать о том, что сделал. Через несколько дней нам в Хогвартс. Возможно, там в библиотеке я найду полезные сведения о таких ситуациях.

– Ты понимаешь, что в Хогвартсе мы постоянно будем рядом с Малфоем? – с дрожью в голосе спросила Джинни? – Да он снова изнасилует нас ещё до того, как Хогвартс – экспресс довезёт нас до школы!

– У нас нет выбора, – печально произнесла Гермиона. – Мы должны быть сильными и верить в лучшее.

Пальцами левой руки она развела побаливающие половые губки. Указательным пальцем правой руки залезла в глубину своего влагалища и начла скрести, кривя лицо. Малфой обильно кончил в Гермиону, и ей предстояло долго очищаться пальцами.

1 сентября Гермиона, Джинни, Гарри и Рон прибыли на платформу 9 и 3/4, чтобы оттуда уехать в Хогвартс.

– Гермиона, ну чего ты ломаешься, – ныл Рон. – В школе у нас не будет времени:

– Да, Джинни, мы могли бы по – быстрому, – добавил Гарри.

Джинни и Гермиона уже несколько дней не спали с парнями, и те были в обиде на них. Хотя на самом деле девушкам запретил Малфой, который сейчас как раз подходил к ним.

– Уизел, Потный, вам даже эти не дают? – рассмеялся Драко, показав на девушек. – Похоже, у кого – то хер маловат.

– Отвали, Малфой! – крикнул Рон и попытался набросится на Драко с кулаками. Но Гарри его удержал: Малфой был не один. С ним были Грегори Гойл и две их подруги – слизеринки – Пэнси Паркинсон и Миллисента Булстроуд. Пэнси была довольно красивой брюнеткой, которую портил приплюснутый как у мопса нос. Милли тоже была брюнеткой, слегка полноватой и с грубоватыми чертами лица.

– Наверно, они дают кому – то, кто их может удовлетворить, – хихикнула Пэнси, тоже показав на девушек. Гермионе и Джинни очень не понравилось, как Пэнси и Милли на них смотрели – будто Малфой рассказал им о рабском контракте.

– Сама даёшь всем подряд, Паркинсон! – ответил Рон.

Пока парни ругались с Малфоем и Пэнси, Миллисента зашла за спину Джинни. Гриффиндорка почувствовала, как ей сзади под юбку залезла довольно крупная женская рука и засунула какую – то бумажку и два холодных продолговатых предмета под резинку трусиков. Остальные ничего не заметили.

– Ладно, пойдём, – скомандовал Малфой своей банде. – Скоро увидимся! – он издевательски помахал гриффиндорцам.

– Вот урод, – сплюнул Гарри.

– Да ладно, забудь про него, – сказала Гермиона, хотя ей было очень неспокойно.

Они зашли в поезд, парни пошли занимать купе, а Гермиону Джинни завела в туалет. Там она достала из трусов бумажку – это была записка от Малфоя:

"Шлюхи, засуньте разрушители себе в задницы. Через полчаса приходите в шестое купе. Никому не говорите, куда идёте".

– Но он же не посмеет насиловать нас прямо в поезде? – в ужасе спросила Джинни.

– Он – посмеет, – вздохнула Гермиона. – Что за разрушители?

– Вот, – Джинни протянула на ладони два чёрных металлических стержня. Толщина их окружности была меньше сантиметра, длина – сантиметров десять. Стержни были густо покрыты смазкой, а на одном конце у них были широкие окружности. – Нам надо засунуть их: туда?

– Придётся, – сказала Гермиона. Она чувствовала, что мощная сила заставляет её выполнить приказ. Она взяла стержень и медленно ввела его в задний проход, вздрогнув от прикосновения холодного металла к нежной коже. Узкий и скользкий предмет проскользнул через сфинктер легко, окружность на конце не давала ему провалиться вовнутрь, но сама ситуация была неприятной. Джинни сделала так же, как Гермиона.

– Ну, пойдём к ребятам, – сказала она, но у самой двери остановилась и ойкнула. Разрушитель в попе рыжей девушке неожиданно стал шире на пару сантиметров, слегка раздвинув задний проход и причинив девушке лёгкую боль и неудобство. Джинни посмотрела на Гермиону – та расстроено кивнула. С ней произошло то же самое.

Девушки вернулись к Рону и Гарри. Те болтали и иногда о чём – то спрашивали гриффиндорок, но Гермиона и Джинни едва слушали. Предметы в их анусах каждые несколько минут расширялись на пару сантиметров. Девушки ёрзали, пытаясь сесть поудобнее, но ноющая боль в растянутых отверстиях мешала им. Наконец, прошло полчаса.

– Ребята, нам надо выйти, – вымученно улыбнулась Джинни.

Гриффиндорки под каким – то предлогом вышли из купе неловкой походкой – посторонние предметы в задних проходах не давали покоя. Дойдя до двери купе шесть, они постучали и вошли.

На сиденьях у левой от входа стенки купе сидели Малфой с Гойлом, на противоположных сиденьях – Паркинсон и Булстроуд. Все они недобро улыбнулись, увидев гриффиндорок.

– А, рабыни пришли, – лениво протянул Малфой. – Время для перепихона.

– Малфой, ты рассказал им? – Джинни указала на слизеринок.

– Конечно, Уизлетта, у Драко нет от меня тайн, – рассмеялась Пэнси. – Я посмотрю, как он покажет, какие вы шлюхи.

– Раздевайтесь! – приказал Драко.

Пряча глаза, рабыни медленно стянули одежду под пристальными взглядами остальных. Милли присвистнула. Пэнси похлопала в ладоши. Драко взмахнул палочкой, и стержни выскользнули из гриффиндорок и со стуком упали на пол. Девушки охнули, когда колечки их мышц попытались резко сжаться, избавившись от посторонних предметов. Стержни лежали на полу: за полчаса они выросли до диаметра почти 10 сантиметров, превратившись в настоящие дилдо.

– Понравились разрушители? – спросил Драко, уменьшая стержни и убирая их в карман. – Они могут вырастать до какого угодно размера: я могу ими действительно разрушить ваши жопы, просто раздолбать их. Ваше счастье, что тогда мне не будет в кайф самому трахать вас туда:

Гриффиндорки не ответили. Они стояли посреди купе, прикрываясь руками. Пэнси встала у Гермионы за спиной и вдруг ущипнула её за соски. Гермиона ойкнула. Хищно улыбаясь, Пэнси помацала сиськи Гермионы и больно шлёпнула её по попе, а потом провела пальцем по покрасневшему морщинистому колечку ануса.

– Ну, вымя у грязнокровки нормальное, – сказала Пэнси Драко, садясь назад на сиденье. – Но я лучше в сексе, правда, Драко? – она состроила Малфою глазки.

– Конечно, Пэнси, ты всё делаешь лучше, – соврал Малфой. – Ладно, к делу. Рабыни, повернуться ко мне задами, встать раком, опереться руками на сиденья! Вы уже наши шлюхи, но пора сделать из вас анальных шлюх!

Гермиона и Джинни в ужасе переглянулись: они не могли до конца поверить, что сейчас их изнасилуют в задницы. Но делать было нечего – они повернулись спинами к парням и наклонились, выпятив попки. Руками они упёрлись в сиденья напротив парней – в те, на которых сидели слизеринки. Рыжая голова Джинни оказалась напротив колен Миллисенты, каштановая голова Гермионы – напротив колен Пэнси. Гляди в глаза Гермионе и облизываясь, Пэнси раздвинула колени, немного задрала юбку и потёрла себя через тёмно – зелёные трусики. На её белье уже виднелось тёмное мокрое пятнышко. Слева от неё Миллисента сделала то же самое перед Джинни – только у Милли из – под зелёных трусиков выбивались тёмные жёсткие волосы. Гойл стал за спиной у Джинни, Малфой – за спиной у Гермионы.

– Драко, – ревниво сказала Пэнси, – ты же не собираешься трахать грязнокровку, когда я рядом?

– Пэнси, – сердито сказал Малфой, – я буду трахать её где захочу. Ты вздумала мной командовать?

Гойл решил предотвратить их ссору:

– Босс, ну вообще я в прошлый раз ебал Уизлетту, а ты – Грейнджер, может, теперь махнёмся? Милли, ты не против? – спросил он свою девушку.

– Нет, Грег, – добродушно сказала Миллисента, – можешь взять Грейнджер. Я не ревнивая.

Парни поменялись местами. Гермиона вздохнула с облегчением, когда Малфой отошёл от неё.

– Не расслабляйся, грязнокровка, – ехидно сказала Пэнси. – Гойл порвёт тебя своим членом.

Драко направил палочку на свой длинный торчащий кол и произнёс заклинание. Весь его пенис покрылся холодной смазкой. Он опёрся левой рукой на веснушчатую ягодицу Джинни, а правой рукой направил член в её чёрную язву ануса.

Джинни прикрыла глаза, ожидая боли, но хорошо смазанная головка члена довольно легко проскользнула сквозь растянутое "разрушителем" колечко мышц. Джинни было не больно, а неприятно – такие ощущения у неё были раньше, когда она пыталась выдавить из себя большие куски твёрдого кала. Но Малфой не собирался щадить её. Он вцепился пальцами в её ягодицы и засадил гриффиндорке по – полной. Джинни крикнула.

– Если они будут так орать, прибежит пол – поезда, – тревожно сказала Пэнси.

– Подай их труселя, – пропыхтел Малфой. Пэнси дала ему красные трусики Джинни, он смял их в комок и запихнул в раскрытый в крике рот Джинни. Справа от него Гойл грубо вогнал первые сантиметры своего толстого хуя в задницу Гермионы. Та отчаянно крикнула, и Гойл засунул ей в рот её серое бельё.

– Да! Как туго, – простонал Драко. Он трахал в жопу раньше и Пэнси, и других давалок, но у Джинни оказалась самая тугая задница. Джинни мычала в кляп из своего же белья. Слёзы покатились по раскрасневшемуся лицу. Её девственный задний проход сейчас буквально разрывался от судорожных толчков Драко, который пытался вставить Джинни во всю длину члена. Джинни казалось, что в неё засунули раскалённый прут до самого живота. Толчки Драко толкали её вперёд, и она билась о колени Миллисенты.

– Да её жопа меня просто засасывает, Гойл! – крикнул Драко. Его хуй то слегка выскальзывал из задницы Джинни, то снова врывался, с каждым разом на сантиметр поглубже. Драко было так хорошо, как никогда раньше. Тугая дырка так плотно облегала его хуй, что он готов был кончить прямо сейчас. Но он решил продлить удовольствие и сбавил темп. Теперь он входил в Джинни медленнее, в ровном темпе, и не старался засадить до самых яиц. Он просто наслаждался тем, что имеет девушку Гарри Поттера раком в жаркий девственный зад, и никто не может помешать ему.

Когда Малфой прекратил дёргаться как ненормальный и стал двигаться внутри неё в ровном темпе, Джинни перестала мычать, только тихо постанывая. Острая боль сменилась жжением в растраханной заднице, и Джинни стала ровнее дышать, привыкая к фрикциям Малфоя. Трусики во рту затрудняли дыхание, и на языке чувствовался неприятный вкус, хотя Джинни и приходилось раньше пробовать собственные соки.

"А, будь что будет, – подумала она. – Лишь бы это быстрей закончилось".

Теперь она стала замечать, что происходит вокруг неё. Прямо перед носом Джинни Миллисета засунула руку в трусы и яростно мастурбировала, тяжело дыша. Джинни впервые видела, как дрочит другая девушка. Она даже чувствовала тяжёлый запах возбуждённой Милли.

Справа от них мычала Гермиона. Джинни повернула голову и вздрогнула от ужаса: так плохо выглядела её подруга. Член Гойла был короче, но толще, чем у Малфоя. Гойл безжалостно насаживал Гермиону на свой отросток, звонко хлопая свои тазом по её ляжкам. От каждого такого удара Гермиона вздрагивала всем телом и издавала приглушённый кляпом крик. Её широко распахнутые глаза полубезумно смотрели в никуда, каштановые локоны прилипли к потному красному лицу, изо рта свисали трусики, на которых блестела слюна. Сидевшая перед ней Пэнси уже отодвинула в сторону своё зеленоё бельё и натирала свою бритую алую щёлку.

– Тебе хорошо видно, Пэнси? – пропыхтел Малфой.

– Толстая жопа Грейнджер немножко всё закрывает, – пожаловалась Паркинсон.

Драко взмахнул палочкой, и на потолке купе появилось большое зеркало.

– Смотри туда, дорогая, – сказал он.

Джинни тоже подняла голову и посмотрела в зеркало на потолке. Она видела в отражении, как толстый член Гойла наполовину вышел из Гермионы, слегка вывернув края ануса, и снова протолкнулся в задницу гриффиндорки. Гойл драл Гермиону как заводной, проникая всё глубже и глубже. Иногда Гермионе казалось, что его член порвете пополам, иногда – что пройдёт насквозь и выйдет через рот.

– Так, шлюха, грязная тварь, получай, – шептала Пэнси, смотря на всё это.

– Да иди ты, – огрызнулась Гермиона, выплюнув трусики, и тут же вскрикнула, когда член Гойла опять резко вклинился в её истерзанную дырку.

– Тебе не разрешали говорить, шлюха! – окрикнул её Драко. – Ну раз ты открыла грязный рот, используем его по назначению.

Пэнси глупо хихикнула и начала снимать свои трусики. Малфой вытащил кляп изо рта Джинни, она судорожно вдохнула и заметила, что Миллисента тоже раздевается. Джинни увидела перед своим носом заросшую пизду Миллисенты – чёрными волосами зарос весь лобок, а ниже волосы тянулись вдоль толстых половых губ, как бакенбарды. Когда Миллисента приподняла ноги, чтобы окончательно снять зелёное бельё, Джинни заметила волосы даже на её ногах и жопе.

– Шлюхи, – почти нежно сказал Драко, прекратив на секунду двигаться в заднице Джинни. – Сейчас вы отлижете Пэнси и Милли. Вы сделаете это очень тщательно, и будете выполнять всё, что вам скажут мои подруги. Ясно?

Гермиона и Джинни не ответили. Пэнси, улыбаясь как похотливая кошка, широко раздвинула ножки и вдруг вцепилась в пышные волосы Гермионы. Не обращая внимания на крики гриффиндорки, она вдавила голову Гермионы в своё влагалище и приказала:

– Давай, пиздолизка, поработай грязным язычком. Делай это так же усердно, как делаешь домашнее задание.

Гермиона что – то мычала в пизду Пэнси, но быстро сдалась. Джинни увидела, как Пэнси довольно зажмурилась, и поняла, что Гермиона уже начала обрабатывать вагину слизеринки. Сама Джинни тоже чувствовала, что не может сопротивляться – проклятый рабский контракт заставлял её выполнить любой приказ Малфоя. Миллисента расставила свои полные ляжки и с глуповатой застенчивой улыбкой уставилась на рыжую гриффиндорку. Джинни вздохнула, наклонилась вперёд и робко лизнула широкую мокрую щёлку между пухлых губок Миллисенты.

***

Пока всё это происходило в купе слизеринцев, Гарри и Рон устали ждать девушек и пошли искать их по поезду.

– И где они могут быть? – растеряно спросил Гарри Рона.

– Кого – то потеряли, мальчики? – кокетливо окликнул их знакомый голос.

– Тонкс! – воскликнули парни, обернувшись. – Что ты тут делаешь?

– Я буду преподавать Защиту в Хогвартсе в этом году, – объяснила Тонкс.

Розоволосая ведьма подошла к гриффидорцам и по очереди крепко обняла их. Рон и Гарри покраснели: через тонкие мантии они хорошо почувствовали высокую грудь Тонкс.

– Что – то не так? – игриво спросила Тонкс. Она улыбнулась, и вдруг увеличила свою грудь на пару размеров – она была метаморфом и могла менять своё тело силой мысли.

– Да нет, всё в порядке, – пробормотал Гарри, пялясь на бюст ведьмы.

– Да ладно вам, ребята, – сказала Тонкс. – У вас же есть девушки, вы наверняка видели и не такое.

– Вообще – то, у нас с этим проблемы, – смущённо признался Рон. – Гермиона и Джинни больше не: ну короче, не дают нам заниматься с ними:

– Сексом, – закончила за него Тонкс. – Ну это ерунда, они наверняка за что – то на вас обиделись. Помиритесь и всё будет в порядке. А если нет, – полушутливо добавила она, – то у меня давно не было мужчины, и я изголодалась:

– Это намёк? – удивлённо спросил Гарри.

– Может быть, – подмигнула Тонкс. – Ой, у меня шнурок развязался:

– У тебя же туфли: – начал Рон и вдруг не смог продолжить. Тонкс очень низко нагнулась, выставив парням зад. Её короткая мантия задралась и гриффиндорцы увидели что она не носит белья, и аккуратно подстриженная полоска волос над её киской тоже розового цвета.

– Ну, мне пора, – Тонкс распрямилась и ушла, махнув парням на прощание.

– Да, уроки в этом году будут интересными, – обалдело сказал Рон Гарри.

– Наверно, но надо найти Гермиону с Джинни, – ответил Гарри.

Они стали заглядывать во все купе. У одной двери они остановились, услышав внутри странные звуки и всхлипы. Гарри постучал, но никто не ответил, и гриффиндорцы открыли дверь и зашли внутрь.

Увиденное потрясло их. Две совершенно голых девушки стояли раком посреди купе. Их ляжки вздрагивали каждый раз, когда на них сзади наваливались два парня. Злейшие враги гриффиндорцев – Драко Малфой и Грегори Гойл – ритмично и сильно трахали задницы этих девушек.

Гарри и Рон не могли понять, кто были эти девушки, потому что не видели их лиц. Головы девушек – брюнетки и рыжей – двигались между широко расставленных ног слизеринок – Пэнси Паркинсон и Милли Булстроуд. Судя по радостным лицам и вздохам слизеринок, им очень активно делали куннилингус.

– Малфой! Что это за херня! – крикнул Гарри.

Драко не мог ничего ответить – на него навалился оглушительный оргазм. Он пытался сдержаться, но при мысли о том, что он ебёт в жопу Джинни Уизли на глазах Поттера и Рона Уизли, не смог. Он застонал, ещё несколько раз дёрнулся в порядочно расширившейся дырке, с хлюпающим звуком вышел из натёртого ануса Джинни и кончил ей на спину. Белые мутные капли забрызгали спину в веснушках. Драко забыл про Поттера и про всё на свете – он кончал и кончал, как никогда в жизни. Похоже, остальных ситуация тоже завела – Гойл точно так же вышел из Гермионы и спустил на её спину, только дырка Гермионы оказалась совсем раздолбанной, а спина ещё больше испачканной – Гойл кончал как лошадь.

– Ты спрашивал, что это за херня, Поттер? – тяжело дыша, спросил Малфой. – Да просто у нас на Слизерине с половой жизнью всё хорошо, это только вам даже ваши грязнокровки не дают.

– Ты вылетишь из Хогвартса, Малфой, – яростно пригрозил Рон.

– За что, рыжий? Правила не запрещают ученикам трахаться, я проверял, – улыбнулся Драко.

– Что это за девушки? – спросил Гарри. Он по – прежнему не видел их лиц – девушки всё ещё лизали слизеринкам. Пэнси и Милли сильно вдавили их лица в свои промежности, подавлись бёдрами навстречу, часто – часто стонали и готовы были кончить.

– Просто шлюхи Хогвартса, – лениво сказал Малфой. – Как – нибудь познакомлю вас.

– Поттер, – простонала Пэнси, – свали отсюда. Или ты любишь подсматривать?

– Конечно, вон у них уже стояки! – рассмеялся Драко.

У гриффиндорцев действительно наступила эрекция, что было заметно через брюки.

– Пойдём отсюда, Рон, – смущённо бросил Гарри, и они ушли, громко хлопнув дверью.

Всё время, пока мальчики были в купе, Гермиона была полужива от страха, что её узнают. Теперь Пэнси не надо было даже прижимать её голову – Гермиона сама как можно глубже уткнулась в мокрую пизду слизеринки, лишь бы её не узнали Гарри с Роном. Впрочем Пэнси всё равно сильно и больно дёргала её за пышные волосы.

Если бы не это, удовлетворять Пэнси было бы не так плохо, как терпеть зудящую боль в растянутой заднице, которую грубо растрахивал Гойл. Гермиону сначала чуть не стошнило от вкуса чужой женщины на языке, но она потихоньку привыкла – вкус вагины Пэнси был не приятный, но и не резкий и отвратительный. Гермиона пыталась вспомнить, как она обычно ласкала себя и действовала так же – то проводила языком между половых губ, проникая глубоко в слизеринку, то облизывала её твёрдый маленький клитор. Наконец, Гарри и Рон вышли из купе, и Пэнси немедленно выгнулась в оргазме:

– Да! Кончаю!

Она плотно сжала голову Гермионы своими ногами и не отпускала, пока не кончила со всхлипами. Тогда она оттолкнула гриффиндорку. Гермиона огляделась: Драко и Гойл довольно пялились на всё это. Джинни, видимо, довела Милли до пика быстрее – полная слизеринка откинулась на спину с прибалделым видом. Джинни высунула язык и снимала с него и с мокрого лица чёрные волосы. Гермиона посмотрела на небритый лобок Милли и вздохнула: Джинни пришлось не легче. Гермиона стала руками отирать мокрое от выделений Пэнси лицо.

– Рабыни, – лукаво сказал Драко, – вы не забыли, что это всё отправится вам в рот?

Гермиона даже не смогла ужаснуться. Когда же этот день закончится?

***

После того, как гриффиндорки очистили свои лица и сперму со спин (естественно, всё им пришлось проглотить), они потянулись к одежде.

– Что вы делаете? – холодно спросил Малфой.

– Хотим одеться, – тихо ответила Гермиона.

– Ну, кое – что вам не понадобится, – сказал Малфой и взмахом палочки испарил их нижнее бельё.

– Малфой, ты совсем? – вспылила Джинни из последних сил. – Мы не пойдём по поезду без ничего под юбками.

– Ну, сделанного не воротишь, – пожал плечами Драко. – Хотя: дорогие, может поможете рабыням?

– Конечно, Драко, – ответила Миллисента.

Рабыням дали зелёные трусики слизеринок. Гермиона и Джинни натянули чужое бельё.

– Кстати, – сказал Драко, – за то, что Уизлетта повысила на меня голос, установим правила. Рабыни, один раз надев бельё, вы не можете его менять, чистить и так далее в течение дня. Снимать вы его можете только когда ходите по нужде. Вечером перед сном вы снимете трусики, засунете их себе в рот и проспите так до утра.

– Мы передумали, пойдём так, – быстро сказала Гермиона и попыталась раздеться, но руки не слушались её.

– Нет, раз вы их надели, то сегодня сделаете как я сказал, а дальше как хотите, – ответил Драко. – Ладно, одевайтесь и топайте к своим дружкам, вас уже заждались. Увидимся в Хогвартсе.

Гермиона и Джинни не помнили, как вернулись к Рону с Гарри, что отвечали им. Плохо помнили, как приехали в Хогвартс и пир в честь начала учёбы. Им было толком даже не сесть из – за сильной боли, они чувствовали себя грязными и оплёванными. После пира все разошлись по спальням. Гермиона и Джинни не сговариваясь задёрнули пологи, разделись и непослушными пальцами запихали ношеные трусики слизеринок себе во рты. С такими кляпами они долго ворочались, прежде чем забыться тревожным сном. Снова они надеялись, что ничего хуже с ними уже не произойдёт. И снова ошибались: у Малфоя были совсем другие планы. В своей спальне, пока Пэнси медленно облизывала его член, он думал о будущем. Уже завтра он придумает рабыням новые интересные задания. Уже через несколько дней по Хогвартсу пойдёт слушок о новой роли Гермионы и Джинни в качестве игрушек для маленьких забав. Уже через месяц ими будет пользоваться весь Хогвартс.