– В какую дырку? – вслух размышлял Малфой. Он водил пальцами между влагалищем и анальным отверстием Гермионы, глубоко засовывая пальцы то в одну покрасневшую дырку, то в другую. Кудрявая гриффиндорка закусывала губу от боли в жестоко выпоротых нежных местах. – В пизду или в жопу, Грейнджер?

Гермиона едва соображала от стыда и боли. Всё плыло в глазах. Всё же она сообразила, что если Малфой изнасилует её традиционно, то тогда в зад её изнасилует Гойл. Этого она боялась больше всего.

– В попу, – пересохшими губами проговорила она.

– Не понял, проси лучше, – сказал Малфой.

– Трахни меня в попу... Драко, – шепнула Гермиона, всхлипнув.

– Желание леди закон, – поклонился Драко и наколдовал матрас на полу.

Если бы от распирающих эмоций люди могли взорваться, от Рона Уизли уже остались бы одни ошмётки. Он заламывал пальцы, что – то выкрикивал и грозил кулаком, но Малфой всё равно бросил Гермиону на матрас, лёг на бок и легко протолкнул член через её раздолбанный сфинктер. Стонущую Гермиону от Рона на минутку закрыли Пэнси и Гойл. Рон поразился толщине члена Гойла: раза в полтора толще, чем у него самого. Как он поместится во влагалище гриффиндорки?

Гойл не задавался такими вопросами. Он лёг, приставил головку к испачканным спермой половым губам Гермионы и натянул её на свой хуй. Когда он начал двигаться туда – сюда, с каждой фрикцией пизда Гермионы едва не выворачивалась наизнанку.

Рядом вскрикнула Джинни. Гарри и Рон беспомощно наблюдали, как Монтегю одним движением воткнул член в её измученную вагину и начал безжалостно долбить, как отбойный молоток. С другой стороны к заднице рыжей девушки пристроился Нотт, и через секунду Джинни была растянута на двух членах. На всю гостиную Слизерина раздавались стоны, вскрики, шлепки тела о тело.

– Как они кричат громко, – сказала Миллисента.

– Так заставь их работать ртом, – отмахнулась Пэнси. Она присела над лицом Гермионы, и Милли так же встала над Джинни.

Гермиона разлепила заплаканные глаза. Каждый толчок Драко и Гойла в её дырках вызывал боль, но в то же время она чувствовала, как с каждым из этих движений внизу живота нарастает зуд – неудержимое желание кончить. Чтоб не смотреть прямо в мокрое влагалище Пэнси, Гермиона повернула голову и встретилась взглядами с Джинни. Глаза Джинни испуганно округлялись с каждым толчком Монтегю и Нотта. Она умоляюще смотрела на Гермиону, будто надеясь, что та сделает невозможное и придумает какой – то выход, кторой избавит рабынь от издевательств. Потом Милли села жирной волосатой пиздой на лицо Джинни, закрыв её от Гермионы толстыми бёдрами.

Пэнси схватила Гермиону за гриффиндорский галстук и притянула её лицо к своей мокрой вагине. "Нам уже... нам уже не спастись. Хорошо хоть Рон и Гарри этого не видят", – мелькнуло у Гермионы в голове.

ххх

Блейз Забини одолел бутылку огневиски и был пьян до зелёных гиппогрифов. Он бы уже давно пошёл спать, но хотел убедиться, что Поттер и Уизли не выдадут себя. Уже много раз он слышал с их стороны приглушённые ругательства – очевидно, гриффиндорцы орали так громко, что пробивали даже заглушающие чары.

И было из – за чего орать. Грейнджер и Уизлетта теперь походили не на лучших учениц Гриффиндора, а на подержанных резиновых баб, которыми пользовалось не одно поколение озабоченных. Они уже даже не кричали, а только стонали в такт фрикциям слизеринцев. Драко и Гойл превратили вагину и анус Гермионы в растраханные красные дыры, жадно заглатывающие хуи слизеринцев. Монтегю и Нотт сделали то же с Джинни Уизли, которая теперь усердно подмахивала слизеринцам. Монтегю зажал пальцами её твёрдые острые соски и стал их крутить, а Джинни простонала что – то неразборчивое в заросшую пизду Миллисенты. К её лицу прилипли чёрные и жёсткие волосы слизеринки.

Пэнси прогнулась и со вскриком кончила на языке Гермионы. Она встала, довольная как мартовская кошка:

– Драко, милый, ты был прав, надо почаще затаскивать эту шлюху к нам в кровать. Хоть в чём – то от грязнокровки оказалась польза.

– Она будет... довольно занята, но как – нибудь повторим, Пэнси, – пропыхтел Драко. Он всё ещё глубокими сильными движениями насиловал Гермиону в зад, иногда шлёпая её по ягодицам. – Кричи, Грейнджер, кричи, громче. Проси, чтоб мы ебали тебя грубее. Я знаю, как ты хочешь кончить, когда твои грязные дырищи насилуют чистокровные маги. Ты течёшь от одной мысли, что мы пустим тебя по кругу. Видишь, какая она ненасытная, Пэнси?

– Вижу, – рассмеялась Паркинсон.

Гарри и Рон тоже это видели. Они знали, что теперь им будет сниться в кошмарах каждую ночь. Гермиона, зажатая голой между смеющимся Малфоем и Гойлом.

Гермиона, которая натирает себе клитор, пока хуй Гойла растягивает её пизду.

Гермиона, которая подмахивает Малфою и умоляет его разорвать её задницу.

Гермиона, которая облизывает губы, собирая капли выделений Паркинсон.

Гермиона, которая...

Джинни, зажатая голой между Монтегю и Ноттом.

Джинни, которая орёт от наслаждения, когда Монтегю терзает её соски и долбит пизду на всю глубину.

Джинни, которая сжимает сфинктер, чтобы член Нотта туже входил в её анус.

Джинни, которая старается достать языком до всех уголков жирной и просторной пизды Миллисенты.

Джинни, которая...

Блейз встал. Он услышал другой шум, который точно шёл не от Поттера и Уизли. Пошатываясь, он подошёл к зелёной портьере, закрывавшей альков в стене слизеринской гостиной, и одёрнул её.

Все удивлённо замерли. Слизеринцы перестали трахать Гермиону и Джинни, которые что – то умоляюще забормотали. Подскочила Милли, только что кончившая и залившая всё лицо Джинни. Замер Блейз. Даже Гарри и Рон перестали выкрикивать проклятья Малфою и теребить свои стояки. Они увидели такую нелепую картину, что в другой ситуации рассмеялись бы.

В алькове столпилось человек десять слизеринцев – все младше Гарри, Малфоя и рабынь. Все находились почти в одинаковых позах: штаны спущены, стоящие торчком члены зажаты в кулаках. Они теперь испуганно пялились на Малфоя и его друзей.

– Так – так, – недобро протянул Драко. – У нас незваные гости. Что вы тут забыли, интересно спросить?

– Ну мы... это самое, – начал один из незваных слизеринцев – Джоффри Бойл, – мы слышали, что сегодня тут будут это... драть шлюх, ну и решили спрятаться и посмотреть.

– Ёбаный Мерлин, – пробормотал Блейз. – Советовала мне Шляпа идти в Когтевран, так нет, я выбрал Слизерин на свою голову. Ну что у меня за факультет: одни дрочеры, извращенцы и прочие тёмные маги...

– Не ворчи, Забини, – прервал его Монтегю. – Ну вы даёте, мелюзга. Ладно, раз уж они пришли, дадим им разок пустить рабынь по кругу, а, Малфой?

– Шлюхи уже почти в отключке, – покачал головой Драко. – К тому же они не заплатили. Эй, мелюзга! Если хотите, можете подойти и спустить на них.

Младшие слизеринцы поспешно обступили Гермиону и Джинни, которых продолжали трахать Малфой и его приятели, и стали дружно надрачивать на рабынь. Их спины закрыли девушек от Гарри и Рона, но они всё равно слышали вздохи, стоны, шлепки тела о тело и самое страшное: умоляющие вопли гриффиндорок.

– Малфой, не могу больше... быстрее, глубже, пожалуйста! – кричала Гермиона.

– Монтегю... Ох! Ах! Выеби меня, ещё, ещё! – выкрикивала Джинни.

– Кончайте, шлюхи, – прохрипел Монтегю.

– Кончайте под чистокровными магами! – добавил Малфой.

Все спустили почти одновременно. Монтегю, бешено дёрнувшись, полностью заполнил вагину Джинни спермой, Нотт притянул её к себе и через пару толчков выстрелил кончой глубоко в её анал.

– Во славу Слизерина! – хором выкрикнули Малфой и Гойл. Их члены выплюнули сперму одновременно в пизду и в жопу Гермионы Грейнджер.

А потом начали спускать десять слизеринцев, стоявшие вокруг рабынь.

Когда Малфой, Гойл, Монтегю и Нотт кончили в гриффиндорок, Гермиона и Джинни содрогнулись в спазмах ослепительного оргазма. Их влагалища будто горели огнём и выдавливали из членов слизеринцев всю сперму. Их глаза и рты широко распахнулись, и двое из младших слизеринцев метко выстрелили спермой: одна струйка залепила глаза Гермионы, другая угодила прямо в рот Джинни (конечно, та немедленно сглотнула). А затем капли спермы всех слизеринцев застучали тёплым, белым, мутным, вязким дождём по усталым телам гриффиндорок...

С тихим ругательством кончил Гарри: струйка спермы стекла по внутренней стороне мантии – невидимки.

– Ты чего, совсем? – взъярился Рон. – Как ты можешь...

– На себя посмотри, – парировал Гарри.

Действительно, со стороны Рона по изнанке мантии – невидимки стекала вторая струйка. Гарри и Рон угрюмо переглянулись и очистили мантию заклинанием.

– А что я сделаю? – оправдывался Рон. – Это всё чудовищно, но встанет от такого у кого угодно.

– Да я понимаю, – отмахнулся Гарри. – Хоть бы эта ночь закончилась. Мы поговорим с Гермионой и Джинни, мы придумаем, что делать – и я клянусь тебе, Рон – я сотру в драконье дерьмо любого, кто посмеет их тронуть!

– Мы сотрём, – серьёзно пообещал Рон. – Ёбаная Моргана, что же они творят...

Слизеринцы расступились, и Гарри с Роном снова увидели подруг. Гермиона и Джинни лежали на спине на полу. Сперма попала в их слипшиеся каштановые и рыжие волосы, сперма блестела на их глазах и губах, сперма стекала с больших доек Гермионы и аккуратных грудок Джинни вниз по животам. Но Гарри и Рона потрясло даже не это.

Их потрясло, что гриффиндорки пытались заглотить всю сперму, до которой могли дотянуться. Джинни, раздвинув пальцами левой руки и так расширенное влагалище, собирала кончу Монтегю в ладошку. Поднеся ладошку ко рту, она всосала всю сперму и стала перекатывать её на языке. Гермиона вставила два пальца в анал и выскрёбывала кончу Малфоя. Время от времени она доставала пальцы из жопы и обсасывала их так же тщательно, как раньше делала домашнее задание по Трансфигурации. Потом она уткнулась лицом в пол и начала слизывать капли спермы с ковра.

ххх

Трудная и грязная ночь рабынь Хогвартса заканчивалась. Младшие слизеринцы расходились по спальням.

– А может, ещё по разику? – обнаглев, спросил Джоффри Бойл.

– Конечно, десять раз. Бойл, у кого завтра с утра тест по трансфигурации жидкостей? – ответил Малфой.

– Да к Мерлину этот тест, не до него.