После долгой прогулки по вечернему городу, наполненной лёгким смехом, редкими прикосновениями и паузами, когда их взгляды задерживались дольше обычного, Евгений и Настя решили не расходиться.

— Может, ко мне? - предложил он, почти неуверенно, но в глазах у него светилось ожидание.

Настя улыбнулась мягко, чуть склонила голову:

— Пожалуй, это хорошая идея.

Они поднялись по лестнице, дверь щёлкнула замком. В квартире было тихо, уютно, в воздухе стоял запах кофе, оставшийся с утра. Настя огляделась, прошла дальше, скользя пальцами по полке, где стояли книги и фотографии.

— Уютно у тебя, - заметила она.

— Ну, как умею, - смущённо усмехнулся Евгений, ставя на стол бутылку вина, которую они прихватили по дороге.

Она села на диван, закинув ногу на ногу, её платье скользнуло выше колена. Настя смотрела на него с тем самым прищуром, от которого у Евгения всегда сбивалось дыхание.

— Так... - сказала она тихо, - и что у нас будет дальше?

Её голос прозвучал не как вопрос, а как вызов.

Евгений налил вино, протянул бокал Насте. Она взяла его, пальцы легко коснулись его руки, задержались чуть дольше, чем это было нужно.

— Спасибо, - прошептала она и сделала глоток.

Они сидели рядом на диване, сначала оставляя между собой пространство, но разговор и смех постепенно сблизили их. Евгений чуть повернулся, и их колени соприкоснулись. Настя не отстранилась, наоборот - медленно провела пальцем по его руке, будто невзначай.

Евгений наклонился ближе, и их губы встретились. Сначала мягко, осторожно, но через секунду поцелуй стал глубже, жаднее. Настя подалась к нему, её ладонь легла ему на шею, пальцы скользнули по волосам.

И вдруг - глухой стук в дверь.

Они замерли, поцелуй прервался. Евгений моргнул, обернулся в сторону прихожей, а Настя нахмурилась, прикусив губу.

— Ты кого-то ждёшь? - спросила она тихо.

Настя смотрела на Евгения с вопросом в глазах, бокал вина всё ещё был в её руке. Поцелуй обрывался слишком резко, и сердце стучало быстрее не только от страсти, но и от неожиданного шума.

— Нет, я никого не жду, - нахмурился Евгений, вставая с дивана. - У отца есть ключи... может, ошиблись дверью.

Он прошёл в коридор, Настя машинально поправила подол платья, пригладила волосы.

Щёлкнул замок. Евгений распахнул дверь - и замер.

На пороге стоял Толик.

Евгений нахмурился, но быстро нашёлся:

— Понятно... ну, проходи.

Толик шагнул в коридор, стянул куртку и привычным движением прошёл дальше, в комнату.

И тут его взгляд наткнулся на Настю.

Она сидела на диване, бокал вина в руке, волосы чуть растрёпаны после недавнего поцелуя. Их глаза встретились - на короткий миг всё вокруг будто замерло. В её взгляде мелькнуло узнавание, лёгкий испуг, и что-то ещё, что она тут же постаралась спрятать.

У Толяна лицо тоже дрогнуло - будто он увидел призрак. Но в следующее мгновение оба сделали вид, что ничего особенного не произошло.

— О, у тебя гости, - протянул Толик, кивая в сторону Насти. - Извини, что вваливаюсь не вовремя.

Евгений махнул рукой:

— Да ничего страшного. Заходи.

Толик прошёл ближе, опустился в кресло и облокотился на подлокотник.

— У меня просто новости были... хотел Семёну рассказать.

Настя подняла взгляд от бокала и тихо спросила:

— Семён - это?..

Евгений улыбнулся, слегка смущённо:

— Мой отец.

— А, - коротко кивнула она, как будто ничего особенного, но её глаза на миг задержались на Толяне.

Тот же сидел молча, глядя в пол, будто обдумывал что сказать дальше. Но по напряжению в его челюсти было видно - появление Насти оказалось для него неожиданностью куда сильнее, чем он хотел показать.

Настя сделала глоток вина, стараясь скрыть волнение, а Евгений уже потянулся налить ещё один бокал для Толяна.

Евгений поставил перед Толиком бокал, плеснул вина. Тот поднял его, чокнулся с хозяином и сделал глоток, прищурившись. Несколько секунд он будто просто расслаблялся в кресле, но потом взгляд снова скользнул к Насте.

— Так... - протянул он, облокачиваясь локтем на колено. - А кто у тебя в гостях?

Евгений чуть смутился, но ответил прямо:

— Это Настя. Мы встречаемся.

Настя улыбнулась легко, но в её глазах мелькнула тень. Толик кивнул, усмехнувшись:

— Ага... значит, встречаетесь. Модель, да?

Евгений расправил плечи, с лёгкой гордостью:

— Угу.

— Ну, повезло тебе, Женёк, - сказал Толик, и в его голосе прозвучала грубоватая откровенность. - Такую красивую девку отхватил.

Настя подняла бокал, сделала глоток и улыбнулась, словно принимая комплимент. Но под столом её колени невольно сомкнулись плотнее. Она чувствовала, как Толик смотрит на неё дольше, чем следовало бы.

Евгений, не замечая этого, только усмехнулся, явно польщённый:

— Спасибо. Я и сам так думаю.

Настя сидела на диване, бокал вина казался слишком лёгким в руке. Снаружи она улыбалась, даже старалась выглядеть раскованно, но внутри её сердце билось так, что, казалось, его услышат оба.

Толик здесь. В квартире. С Евгением. И он... знает.

Слова прозвучали почти буднично: «Хотел Семёну рассказать... Семён - это мой отец.»

И у Насти дыхание сбилось.

Семён - отец Евгения?!

В голове пронеслось: Семён... тот самый Семён. И теперь - его сын. Евгений.

Настя ощутила, как сердце сжалось. Мир будто перевернулся: она сидит рядом с Евгением, который даже не подозревает, какие тени прошлого стоят между ними.

Разговор за бокалами постепенно сошёл на нет. Евгений и Настя переглядывались всё чаще: её рука то случайно касалась его плеча, то задерживалась на колене дольше обычного. В комнате становилось теснее от невысказанного желания.

Толик, развалившись в кресле, вытянул ноги и зевнул, но его глаза продолжали то и дело задерживаться на Насте.

— Ладно, - сказал Евгений, вставая, - мы, наверное, пойдём спать. Долгий день вышел.

Настя поднялась вместе с ним, поправляя платье, и бросила быстрый взгляд на Толяна. Тот перехватил её взгляд и усмехнулся.

— Идите-идите, - сказал он, беря бутылку и плеская себе остатки вина. - А я тут подремаю немного, подожду Семёна. Всё равно хотел его словить, новости важные.

Евгений кивнул, будто это было самым естественным решением.

— Хорошо. Тогда располагайся.

Он повёл Настю в спальню. Дверь спальни закрылась. Толик остался один, бокал с вином в руке, но мысли его сразу понесло в сторону.

Та самая Настя...

Картины вспыхнули сами собой: как он стоял на коленях перед ней, как ел её жадно, пока она выгибалась и стонала. Лизал её, почти что трахнул...

Толик провёл рукой по лицу, усмехнулся.

Городская сучка. С проколотыми сосками, с охуенной фигурой, с этой её бритой щелью, гладкой и вкусной. Такую бы я из спальни вообще не выпускал. Повезло Женьку - досталась конфетка.

Он сделал глоток вина, но взгляд его снова скользнул в сторону спальни. Там за стеной уже начиналось что-то, и в груди Толяна всё больше росло чувство, что спокойно «подождать Семёна» он не сможет.

В соседней комнате Настя присела на край кровати, всё ещё держа бокал вина. В голове шумело - не только от алкоголя, но и от встречи с Толиком. Она никак не могла отогнать образ его взгляда, того самого, слишком хорошо знакомого ей.

Евгений подошёл сзади, мягко обнял её за плечи и поцеловал в шею. Его руки скользнули по её талии, задержались на бедре. Настя вздрогнула, но не оттолкнула.

— Ты напряжена, - шепнул он, целуя её ниже, туда, где пульсировала жилка на шее.

Она поставила бокал на тумбочку, повернулась к нему лицом. Евгений тут же поймал её губы в поцелуй - настойчивый, полный желания. Его ладонь скользнула под подол её платья, погладила по внутренней стороне бедра.

Настя прижалась к нему, но, задыхаясь от поцелуев, всё же прошептала:

— Подожди... давай немного подождём. Пусть он уснёт.

Евгений улыбнулся, провёл пальцами по её щеке.

— Хорошо. Но тогда ты должна меня поцеловать так, чтобы я не сорвался раньше.

Она усмехнулась, но в её глазах уже горел огонь. Настя подтянулась ближе и поцеловала его глубоко, жадно, так, что Евгений сам едва не забыл про осторожность.

Они долго целовались, забыв о времени. Евгений лежал на спине, Настя склонилась над ним, её волосы падали на его лицо, щекотали кожу. Их губы снова и снова встречались - то нежно, то жадно, с тихим стоном, с прикусыванием губ.

Минуты тянулись. Где-то далеко в комнате за стеной, Толик, должно быть, уже спал.

Через полчаса Евгений, едва дыша, шепнул:

— Может, сейчас?..

Настя замерла на миг, посмотрела ему в глаза и вдруг улыбнулась загадочно. Она скользнула пальцами по его груди вниз, к животу, и тихо сказала:

— Давай по-другому.

Настя медленно провела пальцами по его животу вниз, задержалась у пояса. Евгений чуть приподнялся, помогая ей. Она ловко расстегнула ремень, потянула молнию, и штаны мягко соскользнули на пол. Остались только тонкие трусы, натянутые до предела.

Настя провела по ним ладонью, почувствовала напряжённый рельеф под тканью. Улыбнулась краем губ и медленно стянула бельё вниз, освобождая его член. Он встал перед ней - твёрдый, пульсирующий, с каплей на головке.

— Красивый... - шепнула она, проведя пальцем по всей длине.

Евгений застонал, откинувшись на подушки. Его дыхание участилось. Настя облизнула губы, наклонилась и коснулась языком самой головки. Сначала осторожно, как будто пробуя вкус.

Затем взяла глубже, окружив теплом губ. Её движения были размеренными, скользящими - то медленно, вытягивая удовольствие, то быстрее, с влажным звуком. Язык играл с каждой жилкой, обвивался вокруг головки, пока она втягивала его глубже.

Евгений застонал громче, его пальцы зарылись в её волосы. Он пытался удержать себя, но каждое новое движение Насти приближало его к краю.

Она чувствовала, как он дрожит, как пульсирует у неё во рту, и это только заводило её ещё сильнее. Настя подняла глаза - и встретила его взгляд сверху. Её губы скользнули до основания, и Евгений выдохнул её имя так, будто больше не мог сдерживаться.

Настя продолжала работать губами и языком, двигаясь всё смелее. Воздух в спальне стал тяжёлым, пропитанным возбуждением.

И вдруг... словно что-то кольнуло её изнутри. Ощущение взгляда.

Она чуть приподнялась, провела языком по головке, задержала паузу - и краем глаза скользнула в сторону двери.

Щель. Едва заметная, но достаточная, чтобы увидеть глаза.

Толик.

Он стоял в коридоре, прижавшись к дверному косяку, и смотрел прямо на неё. Его лицо было в полутьме, но блеск глаз выдавал всё: он видел каждый её вдох, каждое движение губ.

Сердце Насти ухнуло вниз. На миг ей захотелось отстраниться, прикрыться, но внутри вспыхнуло другое - дрожь, смесь ужаса и возбуждения.

Она задержала Евгения во рту, медленно провела языком по всей длине, и, подняв глаза на него, будто невзначай посмотрела снова в щель. Их взгляды встретились.

В груди у неё всё перевернулось: он видит меня... он смотрит, как я это делаю.

Настя замерла на миг с членом Евгения во рту, потом медленно отстранилась, провела языком по всей длине и подняла глаза. Евгений, зажмуренный, утонул в ощущениях и ничего не видел.

А вот Толик за дверью видел всё.

Настя улыбнулась едва заметно, словно приняла внутреннее решение. Она медленно встала, и платье мягко сползло с её плеч. Евгений открыл глаза, удивлённо смотрел, но она прижала палец к его губам:

— Тсс... расслабься.

Она потянула лямки вниз, платье соскользнуло по её телу, упало на пол. Следом - трусики, лёгким движением она стянула их по ногам. Теперь Настя была абсолютно голой, освещённая мягким светом из окна.

— Ложись, - приказала она, и Евгений подчинился, снова откинувшись на подушки.

Настя встала на колени рядом, обхватила его член губами и снова начала сосать. Но теперь её тело было полностью открыто. Она повернулась так, что стояла раком, её спина выгнулась, грудь свободно свисала, а бёдра были направлены прямо к двери.

Её влажная щель блестела в полутьме, и она знала: Толик видел всё.

Каждое движение губ, каждый рывок бёдрами были теперь не только для Евгения. Настя тихо стонала, двигаясь глубже, а её взгляд снова и снова скользил к щели двери. Там - два горящих глаза, которые не отрывались ни на секунду.

Хочешь шоу? Получай.

Настя сосала глубже, ритмично, её губы блестели от смеси слюны и возбуждения. Евгений стонал, запрокинув голову, его пальцы сжимали простыню. Он был полностью в её власти.

Но взгляд Насти снова и снова уходил в сторону двери. Там, в узкой щели, блестели глаза Толяна. Он уже не дышал, не двигался - весь превратился в одно сплошное желание.

Настя улыбнулась краем губ, медленно вынула член изо рта, слизнула по стволу и снова накрыла головку губами. И одновременно её рука скользнула между ног.

Она провела пальцами по влажной щели, раздвинула губы, чтобы всё было видно. Толик за дверью наверняка видел, как её пальцы блестят от влаги.

Евгений застонал, думая, что она делает это для усиления ощущений. А Настя, не прекращая минета, нарочно выгибала бёдра, подавая себя так, чтобы зритель за дверью видел всё до мельчайших деталей.

Её пальцы двигались всё быстрее, она терла клитор, пока ритмично заглатывала член Евгения. Она знала - её поза, её стоны, её дрожь - всё это не только для него. Это спектакль, шоу для того, кто не должен был его видеть.

Она глубоко заглотила Евгения, одновременно сильно надавив пальцами на клитор, и её тело содрогнулось в первом оргазме.

Настя дрожала всем телом после оргазма, но не остановилась. Её губы снова и снова скользили по члену Евгения, глубже, жёстче, с влажным чавканьем. Ладонь по-прежнему играла на её клиторе, а спина выгибалась дугой, выставляя бёдра прямо к двери.

Толик за дверью не шелохнулся. Но Настя чувствовала - он видит каждую деталь, её блестящую щель, её напряжённые движения.

— Настя... я больше не могу, - хрипло выдохнул Евгений, пальцы сжались в её волосах.

Она замедлила движение, облизнула головку, посмотрела на него снизу вверх и снова накрыла его губами до самого основания.

Евгений застонал громко, выгнулся, и его член дёрнулся во рту Насти. Горячая струя спермы ударила ей на язык, и ещё, и ещё.

Она не отстранилась. С закрытыми глазами принимала всё до последней капли, жадно глотая, чтобы ни капли не пролилось.

Когда Евгений тяжело рухнул на подушки, вымотанный, Настя медленно поднялась, провела языком по губам, демонстративно слизнув остатки.

Она вытерла уголок губ, ещё раз бросила взгляд в сторону двери. Щель - и глаза за ней. Она встала, подошла тихо и плотным движением прикрыла дверь до конца.

Воздух в комнате словно очистился от чужого присутствия. Она снова скользнула под одеяло к Евгению. Он, полусонный, обнял её за талию, прижал ближе. Настя прильнула к нему, положила голову на его грудь. Их дыхание постепенно выровнялось, и они заснули в обнимку.

...Ближе к полуночи Настя открыла глаза. Горло пересохло, хотелось всего лишь глоток холодной воды. Она аккуратно, чтобы не разбудить Евгения, выбралась из-под его руки и встала с кровати.

Оглянулась - он спал крепко, даже не шелохнувшись.

На стуле у кровати висела его рубашка. Настя машинально накинула её на голое тело и вышла в коридор. Ткань оказалась мягкой и чуть великоватой, но запах Евгения приятно обволакивал.

Рубашка была чуть великовата, но застёгивать она не стала. Полы сходились небрежно, еле-еле прикрывая грудь. Сзади ткань заканчивалась слишком высоко: её попка и щель едва скрывались, а при каждом шаге мелькали из-под края.

Она босиком прошла по коридору. В квартире было тихо, только где-то вдалеке гудел ночной город. На кухне горел слабый свет от фонаря за окном.

Настя толкнула дверь и вошла на кухню.

Толик сидел на стуле, чуть откинувшись назад, с бутылкой вина в руке. Голова его была склонена, но глаза сразу поднялись, когда в кухню вошла Настя.

Она молча подошла к раковине. Рубашка натянулась на её спине и тут же приподнялась снизу. Почти вся её попка открылась взгляду.

Толик не мог оторвать глаз: округлые формы, блеск кожи, намёк на то, что под рубашкой она совершенно голая. На миг ему показалось, что ткань при каждом её движении раздвигается ещё шире, и он видит даже больше, чем должен.

Настя словно нарочно наклонилась чуть сильнее, доставая стакан. Толик сглотнул, взглядом прилипнув к её обнажённой попке, но всё же поспешно отвёл глаза, будто боялся выдать себя.

Настя обернулась, скрестив руки, и посмотрела прямо на него.

— Что не спишь? - спросила она тихо, но с лёгкой усмешкой.

Толик пожал плечами:

— Сон что-то не идёт.

Настя сделала ещё глоток, поставила стакан на стол и чуть наклонила голову:

— Понравилось смотреть?

В её голосе слышалось дразнящее лукавство. Немного вина делало её смелее, но в голове сохранялась ясность: Толик не Семён, он не сорвётся, не набросится. С ним можно играть.

Толик промолчал. Лишь сжал бутылку в руке и уставился куда-то в сторону, словно боялся признаться самому себе.

Настя прищурилась, сделала ещё шаг ближе и опёрлась ладонью о край стола. Ткань рубашки снова распахнулась, и свет из окна лёг на её обнажённые бёдра.

Она чуть наклонила голову, глядя прямо на него, и с насмешливой мягкостью произнесла:

— Хочешь ещё посмотреть?

В тишине её слова прозвучали особенно звонко.

Толик дёрнулся, поднял глаза и встретился с её взглядом. Он молчал, но в его глазах было всё: и желание, и растерянность, и то напряжение, которое он уже не мог скрыть.

Настя улыбнулась уголком губ и задержала паузу, наслаждаясь его безмолвной реакцией.

Толик наконец выдохнул, голос его прозвучал хрипло:

— Хочу.

Настя улыбнулась. Медленно обошла стол, поставила стакан и села на стул напротив него. Нога на ногу - и рубашка тут же задралась выше, открывая бедро.

— Тогда встань на колени передо мной, - сказала она тихо, но твёрдо. - И я покажу тебе немного.

Толик колебался лишь секунду. Потом поставил бутылку на стол и опустился на колени, его лицо оказалось на уровне её бёдер.

Настя, слегка прищурившись, раздвинула ноги шире. Её пальцы легко потянулись к пуговицам, но застёгнутых не было - рубашка распахнулась свободно.

Перед глазами Толяна открылась вся картина: гладкий, бритый лобок, влажная щель, блестящая в полумраке; упругая грудь с проколотыми сосками, соски напряжённые, возбужденные.

Он сглотнул, взгляд метался между её лицом и телом, но руки оставались на коленях - Настя держала его в этой позиции, словно подчёркивая, кто здесь ведёт игру.

Она наклонилась чуть вперёд, поймала его взгляд и с хитрой улыбкой спросила:

— Ну что, нравится, Толик?

Толик молчал, не отрывая взгляда от её тела.

— Подойди ближе, - сказала она мягко.

Толик послушно подался вперёд, почти на четвереньках, пока его лицо не оказалось совсем рядом с её бёдрами. Горячее дыхание коснулось её кожи, и Настя тихо выдохнула, чувствуя, как её возбуждает сам факт его покорности.

Он поднял глаза к её лицу, и голос прозвучал хрипло, почти срываясь:

— Можно... хоть немного потрогать?..

Настя прищурилась и усмехнулась уголком губ. Наклонилась вперёд и тихо произнесла:

— Потрогать?.. А как ты хочешь? Вот так?

Она медленно положила одну ладонь на свою грудь, обхватила упругую плоть и сжала, большой палец легко скользнул по соску, от чего он встал ещё твёрже.

— Или вот так?.. - её вторая рука скользнула вниз, между бёдер. Настя раздвинула губки пальцами, блеснув влажностью, и коснулась клитора лёгким круговым движением.

Толик замер, глаза его буквально прилипли к её пальцам. Настя дышала чаще, движения становились чуть смелее. Она гладила грудь, сжимала её, щекотала соски, а другой рукой уже ритмично ласкала клитор, раздвигая и поглаживая губки, показывая всё в мельчайших деталях.

— Вот так ты хотел? - выдохнула она, глядя прямо в его глаза.

Толик едва слышно простонал, не в силах оторвать взгляда.

Он сглотнул, его голос сорвался на шёпот:

— Да... пожалуйста.

Настя провела пальцами по своей груди, сжала её сильнее, чувствуя, как соски напряглись под её прикосновением. Вторая рука скользила между ног, ласкала клитор, губки, и её дыхание становилось всё прерывистее. Она видела, как Толик смотрит, как он жадно глотает глазами каждый её вздох, каждое движение.

И это возбуждало её до дрожи.

...В голове вдруг вспыхнула картина той съёмки с Сергеем. Его голос, его уверенные руки, как он заставил её потерять контроль. Как она встала перед камерой на колени и отсосала ему, забыв о правилах и о себе. Если бы тогда в студию не вошёл Евгений - скорее всего, всё закончилось бы сексом прямо там, на холодном полу.

Тогда она была ведомой. Отдалась его власти. И в этом было что-то неправильное. Что-то не так с ней самой.

Но сейчас - всё иначе.

Сейчас Настя вела игру. Она решала, сколько показать, как дразнить, как управлять этим напряжением. Толик мог только смотреть, только просить. А она наслаждалась властью, ощущая, как от этого её тело горит ещё сильнее.

Да... вот оно. Разница.

Перед глазами вставали два образа - тогда, в студии с Сергеем, и сейчас, здесь, на кухне. Тогда её словно заворожили, лишили воли: он вёл, он диктовал, и она шла за ним, словно под гипнозом. Тогда ей казалось, что она не хозяйка собственного тела.

А теперь... всё наоборот.

Толик стоял на коленях перед ней. Он молчал и смотрел на неё снизу вверх, как на богиню. Его дыхание сбивалось, он просил, почти умолял.

Я веду игру. Я решаю, сколько показать. Я управляю его желаниями.

Настя сжимала грудь, играла с сосками, а пальцы другой руки всё глубже ласкали влажную щель. Каждый её стон, каждый полувздох вызывал у Толяна новую судорогу в плечах. Она чувствовала, что он на грани - и это заводило её ещё сильнее.

Да, я могу довести его с одного взгляда. Он не тронет меня без разрешения. Всё под контролем. Это моя сцена, моё шоу. Теперь я не ведомая, теперь я сама режиссёр.

Она поймала его взгляд и чуть улыбнулась. Её тело горело от возбуждения, но в груди пульсировало новое ощущение - сладкое чувство власти.

.........................................................................

В прошлый раз ваши комментарии почти разделились поровну: между «светлой линией» и «опасным искушением», лишь с небольшим перевесом в сторону искушения. Поэтому эта часть стала гибридом обоих вариантов — в ней есть и нежность, и игра с огнём.

Но что будет дальше — снова зависит только от вас.

Перейдя в телеграм-канал, вы сможете проголосовать и решить, куда пойдёт история: к свету или к тьме, к верности или к соблазну.

Ссылка: https://t.me/+GC2UERKIR8kzOGUy