Глава двадцать девятая.

Когда я открыла глаза и вернула себе способность адекватно мыслить, мое воспаленное похмельем естество посетили вопросы: кто я, где, и нет ли кого, чего во мне? Зашевелилась, стоном спасаясь от ужасной головной боли.

Попыталась ответить самой себе — я, по-прежнему, Таня, лежу лицом в норковую шубу, и, слава богу, моя промежность, никем и ничем не занята. Хорошо, что косметика несмываемая! А я еще сопротивлялась, когда Соня мне её наносила! С потеками туши, размазанными губами я ни за что бы, не решилась принять сидячую позу.

Я на заднем сидении автомобиля, но в «Ситроене» нет заднего сидения! Вопросы: где я, с кем? ко мне вернулись под дикое созерцание мира по сторонам...

Господи! Что я творила?! В шумевшей голове прошедшая ночь складывалась отрывисто, шильными прострелами. Перед глазами, яркими софитами, мелькал закрытый ночной клуб, в ушах гулко отдавалась забойная музыка. Помню, что с танцпола я потащила Соню на смотровую площадку, там были многочисленные чмоки с Анжелой, её девчонками и коктейль — «Опухоль мозга», смесь водки, вермута, ликера «Бейлиз» и сиропа «Гренадин».

Коктейль оправдал свое название на все сто. Что я вытворяла, под восторженный визг девочек Анжелы, которых я вытащила на танцпол! Соня, со своей давней подругой, смотрела на меня сверху и улыбалась — помню.

Ещё помню, как сидела в туалете на фаянсовой «вазе», требовала от Сони «Слезы змеи», и с трудом повествовала, как мне нравится текила с ликером «Калуа» и лимонным фрешем. Нет, скорее доказывала. Жаловалась, какие у меня некрасивые ноги и грудь маленькая.

Вспомнила, что завтра, или уже сегодня? мне на работу, хотела встать и отключилась. Свет разума во мне померк, недостойных ног своих я уже в упор не видела. Какое-то время чувствовала голой попой фаянсовую «вазу», но недолго.

Кажется, я упала и, кажется, Соня меня поймала...

Я вернулась в реальность только в незнакомой мне машине, поначалу постепенно узнавая лишь расплывчатые контуры сидевших впереди людей. Соня! За рулем Игорёк, но автомобиль стоял, мы никуда не ехали...

— Почему нет движения? — спросила я, порывисто пытаясь упорядочить свою прическу, как-то пригладить полный хаос волос в зеркало заднего вида.

— Светофор... — услышала я от Сони.

— Ночью?..

— Уже утро, Тань...

— А...

Машина тронулась с места. Я накренилась и плюхнулась на норковую шубу...

— Как утро! — снова села, минут через пять. — Мне к восьми на работу!

— Ещё только пол шестого, — ответила Соня.

— Сонь, отвезите меня домой...

— Может, в фотосалон? Он ближе, и Лёши там нет...

Да, вид у меня был, мягко сказать, не очень. Я согласилась с Соней, спросив:

— А ванная?

— Джакузи подойдет?

Кивнула, бросила на шубу свое немощное тело и, включая тетю Таню, проговорила:

— Он ёлку купил?

— Кто?

— Лёша...

— Настя мне звонила. Сказала: уже поставили, посредине зала, как ты и хотела, нарядили, вместе с Лёшей.

— Как?! — я снова села.

— Чемодан с новогодними игрушками в зале остался, вот Настя и решила помочь...

— Откуда она тебе звонила?

— Из дома...

— Моего?! Ночью?

— Нет. Со съемной квартиры...

— А...

Плюхнулась на шубу...

Горячая спа-ванна, с пузырьками и хвойной пеной привели меня в чувство, подремав в ней полчасика, больше не позволяло время, я вышла к Соне обновленной, закутанной в махровое банное полотенце. Она меня встретила обнаженной.

На мой отрицательный взгляд, ответила:

— Просто устала от одежды.

— Да я, Сонь, не против. Если тебе так удобно, — покраснела я щеками, то ли распарилась горячей водой, то ли от собственных глупостей.

— Будешь? — протянула она мне бокал.

— Нет!!! — чуть ли не отпрыгнула я.

— Ты чего, Тань? Это же минералка. Может, тебе выжать апельсиновый фреш, или какой-иной?

Я взяла у неё бокал, пригубила.

— Не надо... Сонь, ты только не думай, что я вот такая развязанная пьяньчушка.

— Глупости, Танька! — она села на диван и закинула ногу на ногу, — одну руку локтем на спинку, собрав грудь на одну сторону, в пол оборота ко мне. — Знаешь, о чём я сейчас думаю?

— О чём? — я поставила бокал на столик из стекла.

— Честно?

— Конечно...

— Я думаю, что когда Игорёк отвезет тебя на работу, я завернусь в полотенце, что сейчас на тебе, и, вдыхая твой запах, пару раз кончу на этом диване. Это будет прекрасное завершение нашей незабываемой ночи!

— Оно же уже остынет, Сонь...

— Я его согрею снова. Собой...

— Соня! Так не честно! Мне нужно на работу...

— Иди ко мне... Ещё только начало восьмого, Игорёк домчит тебя до нужного места за десять минут.

— Искушаешь, да?

— Соблазняю и истекаю...

Я поджала нижние губки, чувствуя, как они увлажнились. Это у меня как-то само собой получилось.

Соня раскинула ноги.

— Ну, иди скорее ко мне, Тань.

— Нет, Соня, нет, у нас мало времени — шептала я, когда она сбрасывала с меня полотенце. Как оказалась на диване, рядом с ней, в обнимку, я не помню.

— Да, Таня, у меня времени ещё меньше...

— Не говори так...

Мы обнялись. Соня стала жарко меня целовать, рука подруги проникла в моё женское естество, а мои пальцы нашли её влажный, возбужденный клитор...

Мы как безумные терлись грудями, обдавали друг друга горячим дыханием, чувствуя, как оно приближалось...

Соня вскрикнула, застонала, прижалась ко мне

— Ещё, Танечка, ещё... — шептала она.

Моё тело плохо меня слушалось, я вся дрожала в истоме от преддверия разрядки, Соня сама прижала мою ладонь к своему клитору, и уже утопая сама в оргазме, я чувствовала, как он вибрирует толчками, пробиваясь через мои влажные пальцы, словно прорастая. Такой тверденький, мокренький и желанный.

Мир перед моими глазами колыхнулся, принимая истекающей промежностью ласки Сони, я дернулась всем телом, душой в таком оргазме, что казалось, никогда из него не вернусь, плыла и плыла толчками, надеваясь на её пальцы всё глубже и глубже...

Мы с ней кричали, рычали, стонали, пока в наших легких не истек воздух, без остатка. Откинулись на спинку дивана, булькали пересохшими губами, не в силах что-то сказать и в то же время, говоря, но из наших уст какое-то время вырывались только ахи...

Затихли. Полнейшую тишину первая прервала Соня.

— Как хорошо, Тань! — проговорила она.

Я открыла глаза. Сонина голова была закинута на спинку дивана, она смотрела в потолок, с уголка янтарного глаза текла маленькая слезинка. Я её слизнула, поддев самым кончиком языка. Сладкая...

— Хорошо, Сонь...

— Может, все же позвоню насчет больничного?

— Не надо! Вечером встретимся, после восьми, у меня дома. Там ёлка уже наряжена. Жуть как хочется посмотреть.

— Я заеду к тебе после обеда. Только с кое-какими делами управлюсь и заеду. Лёшу проведаю, покормлю. Не возражаешь?

— Ты чего, Сонь! — я прижалась к ней.

— Там, тебя и дождусь...

— Ага...

— Тогда одеваться, красоту наводить. Уже полвосьмого.

— На работе, нам яркий макияж не положен, Сонь.

Она посмотрела в мои глаза.

— Его быстро не смоешь.

— А как же быть?

— Ничего. Не переживай. Позвоню вашему главному.

— Ты его только не ругай, Сонь.

— Не буду...

Рассмеялись, соскакивая с дивана. Пора, пора, пора...

Соня быстренько уложила мне волосы, чуть подправила мне косметикой глазки, подчеркнула губы, — ловко у неё это получилось. Игорёк доставил меня до больницы на машине.

Ровно в восемь, я зашла в комнату для медперсонала. Неля уже ожидала меня в медицинском халате и колпаке, теряя терпение. Обычно это я встречала подругу, уже в полной готовности к работе, наблюдала, как она раскидывает в разные стороны сапоги с ног, переодевается, красуясь передо мной обнаженным телом или дорогим нижним бельем. Сегодня было всё наоборот.

На работу, я надела обыденную одежду, джинсы, свитерок, ещё свитерок, куртка, два оборота шарфа, вязаный берет, но на мне были трусики от Армани! В фотосалоне я свои, домашние, хлопчатобумажные, привычные не нашла, торопилась успеть на смену. Соня закинула куда подальше, видно, когда ещё в ночной клуб собирались. Отшутилась передо мной, что продала местному маньяку.

Неля остановила меня, когда я слишком поспешно постаралась спрятать Армани под медицинский халат, но макияж-то никак не спрячешь. Правда, от любопытной Нельки ничего не спрячешь.

— Постой, постой подруга! Покажись! — повернула она меня лицом к себе, и с интересом рассмотрела мои подведенные сливово-фиолетовым цветом глаза, сиреневые губы. — Отпад!!! Где была?

— В ночном клубе...

— В каком? — продолжила допрос напарница по дежурству, вовсе не собираясь останавливаться на достигнутом.

— «Герцог Боуи».

— Это...? — Неля всей грудью вобрала в себя воздух.

— Да, закрытый, вход только по клубным картам... Всё, пошли смену принимать...

— Если ты, Танька, ничего не расскажешь! Считай, больше мы не подруги! Вот...

— Расскажу, Нель, но не сейчас же, не в рабочее время!

— А это? — она сделала круговое движение пальцем вокруг своего лица. — Главный по отделению ходит.

— Не смывается... — выдохнула я.

— Ой, Танька!!! До чая в сестринской комнате я не доживу, просто умру от любопытства...

Мы пошли принимать смену. Как назло, в коридоре нам встретился главврач. Я, как солдат в строю, застегнула самую верхнюю пуговку своего халата и оцепенела от страха.

Пряча глаза, промямлила:

— Здравствуйте...

— И вам, девочки, доброго утра. Татьяна Сергеевна, вы сегодня, просто прекрасно выглядите, — проговорил он с доброжелательной улыбкой, и пошел дальше.

— Чего это он, Танька! — шепнула мне Неля.

— Мы идем работать или...?

— Идем...

Соня всё же позвонила. Но, не ругала. Наш главный был в настроении, значит, смена будет легкая. Ещё бы поспать — немножечко, чуточку...