— Моя королева, битва на рыночной площади окончена. Генерал Паттарос сдался вождю норгов, - нерешительно доложил гонец.

— ОН СДАЛСЯ ГОРСТКЕ НОРГАРСКИХ ГРУБИЯНОВ? МНЕ НУЖНА ГОЛОВА ЭТОГО ТРУСА! - закричала Леандрис.

— В бой вступили огромный боевой пес и женщины, пришедшие с вождем норгов, - добавил гонец немного смущенно.

С отвращением Леандрис окинула гонца взглядом, а затем обратилась к своим советникам. - Где моя армия и кто ее возглавляет?

— Генерал Деянис и десять тысяч человек находятся к западу от Параса, моя королева, - с нетерпением ответил один из них.

— Пришлите их и... - начала Леандрис, но голос из ниоткуда прервал королеву.

— Нет, Леандрис, ты больше не будешь жертвовать жизнями. Все закончится сейчас.

В поисках источника голоса королева и ее советники нервно оглядели комнату, но никого не обнаружили.

— Ты никогда не слушала и по-прежнему слепа, Леандрис. Ты – королева Готы, но твоя власть бессмысленна для тех сил, с которыми ты имеешь дело. Атея уже узнает о твоем провальном плане и о том, что ты ничего не сделала, чтобы остановить катастрофу, последовавшую за ним. Она придет за тобой, и ее ярость не знает границ. На этот раз я попытаюсь спасти тебя от возмездия Атеи, но только по двум причинам, и ни одна из них не касается тебя. Ребенок в твоем чреве – мой, и это королевство – ее наследие. Это первая причина. Вторая причина в том, что я хочу выяснить, как далеко я могу зайти на поводке своего нового хозяина.

Никто не почувствовал сквозняка, но портьеры, украшавшие окна комнаты, внезапно зашевелились. Ее гонец и советники ошеломленно смотрели, как их королеву окутывает тень. Они слышали, как Леандрис закричала от страха, вылетев из окна и растворившись во мраке ночи.

Тридцать четыре оставшихся в живых норгара забрали с собой мертвое тело Киорака и вернулись на корабль. Они свалили в кучу остальных своих собратьев, и от сжигаемых на площади трупов поднимался дурно пахнущий темный дым. Атея погрузилась в раздумья, рассеянно наблюдая за тем, как они покидают рыночную площадь Параса. Яне залечивала раны Робана, а Менджа и Боско рядом критически наблюдали за ее успехами. Остальные друзья бесцельно стояли вокруг.

— Ты веришь, что она убьет королеву? - спросила Денисса у Хассики, глядя в сторону Атеи.

— Это убьет и ребенка, но я думаю, что это единственный ограничитель ее мести Леандрис. Оглянись вокруг, что бы ты предложила для справедливости? - спросила Хассика в ответ.

— Большая часть этой бойни – дело рук Робана, - ответила Денисса.

— Нельзя винить огонь за то, что он горит, или дождь за то, что он намочил твою одежду, - заметила Нигулла, улыбаясь Дениссе.

— Что ты можешь знать о мокрой одежде? – ухмыляясь спросила Рабина, глядя на обнаженную бывшую жрицу.

— Я не обвиняю Робана, но и винить во всем этом Леандрис тоже несправедливо. Она все еще не понимает, с кем имеет дело, - возразила Денисса.

— Я сделаю так, что после сегодняшнего вечера у Леандрис не останется никаких сомнений, - добавила Атея, направляясь к брату.

Робан расслабленно лежал на земле, явно наслаждаясь целительными прикосновениями Яне, а Менджа показывала ей на незамеченные царапины и синяки. Атея стояла рядом с братом и наблюдала за ними.

— Я хочу вернуться во дворец. Нам нужен багаж, и я хочу разобраться с Леандрис, прежде чем мы покинем Готу. Ты пойдешь со мной? - спросила она, глядя на него сверху вниз.

Он некоторое время наблюдал за ней, а затем улыбнулся Атее. - Конечно, я пойду с тобой. Я буду очень плохим старшим братом, если не присмотрю за своей младшей сестрой так же, как она всегда присматривает за мной.

Чуть позже все они шли за Атеей обратно во дворец. По дороге Менджа радостно скакала рядом с Робаном.

— Раз я теперь твой папа, значит ли это, что Зеза теперь твоя тетя, а не сестра? - Робан спросил Менджу с серьезным выражением лица.

— Глупости, она не может быть моей тетей, потому что наши мамы не были сестрами, - ответила Менджа, и ее хихиканье отмахнулось от его вопроса и серьезного выражения лица одновременно.

— Да, как глупо с моей стороны. Думаю, так будет лучше: через несколько лет ты будешь смотреть на Зезу сверху вниз, и хорошо иметь младшую сестру, но крошечная тетя – это было бы странно, - размышлял Робан.

Рычание и хихиканье, последовавшие за его мыслями, позволили ему отвлечься от дальнейших размышлений и насладиться странными гармоничными звуками.

Чтобы войти на территорию дворца незамеченными стражниками, они сошли с дороги и направились к водостоку, но когда они дошли до него, их уже кто-то ждал.

— Здравствуй, Атея, я пришла сказать тебе, чтобы ты не тратила время на поиски Леандрис. Я увезла ее из дворца и не скажу тебе, где ее искать, если ты не пообещаешь больше не наказывать ее, - спокойно сказала ей Дженайя.

— Понятно, ребенок хочет проверить свои границы. Сегодня я дам тебе возможность кое-чему научиться. Надеюсь, я тоже чему-нибудь научусь. Мне гораздо больше нужно учиться, чем тебе.

— Ты хочешь быть независимой и не любишь быть пешкой в игре. Может быть, тебе даже хотелось бы играть самой. Но ты не знаешь игры, Дженайя. Я сама в нее не играю. Сортируя и расставляя фигуры, я всего лишь готовлю доску, а когда начнется игра, я займу свое место и тоже стану пешкой. Леандрис, спотыкаясь, наступала на доску. Я должна сделать так, чтобы она больше никогда не рисковала всем, чего мне нужно добиться.

— Можешь не смотреть на моего брата: он не прикажет тебе сказать, где ты прячешь Леандрис. Ты умная и очень проницательная женщина, Дженайя, но этого недостаточно. Несмотря на то что я чувствую его эмоции, я часто не понимаю, что происходит в его голове, а без этой связи я бы ничего не поняла... как и ты.

— А теперь попробуй остановить меня, Дженайя.

Когда Атея закончила говорить, ее глаза засверкали и осветили фигуру Дженайи вихрящимися цветами. Дженайя опустилась на колени, застонала от боли и закрыла лицо и глаза руками. Но затем она закричала, вскочила и набросилась на Атею. Руками, похожими на когти, Дженайя рвала и кромсала одежду Атеи на куски, рассекая кожу, пока по телу не побежали струйки крови.

— ДЖЕНАЙЯ УБИВАЕТ АТЕЮ, ПОМОГИ ЕЙ, РОБАН! - Рабина в панике вскрикнула и натянула лук, но она не могла стрелять в Дженайю, не рискуя попасть в Атею.

Робан, похоже, не видел необходимости вмешиваться и спокойно наблюдал за парой. Как и он, остальные заметили, как Атея сделала движение рукой и отмахнулась от Дженайи, словно от назойливого насекомого. Она отлетела от Атеи и врезалась в близлежащее дерево. Из порезов на коже Атеи лился свет, и казалось, что внутри она состоит из света и цветов радуги. Она разговаривала со смятой фигурой, лежащей на земле, но звук ее голоса изменился. Теперь он был не красивым и колокольчиковым, а холодным, безжалостным и режущим, как нож.

— Он сделал тебя вампиром, тенью ночи, сильной и быстрой. Достаточно сильная, чтобы сразиться с Атеей и, возможно, даже убить ее, но я – Хаос, и могу сокрушить тебя одной мыслью и взглядом в глаза. Именно мне нужна Леандрис, а ты не достаточно сильна, чтобы спрятать ее, и Атея не сможет защитить тебя от меня. Если ты не скажешь мне, где ее найти, я вырву твои секреты из твоего разума и уничтожу его в клочья.

За секунду до этого друзья Атеи волновались за нее, теперь же они по-прежнему были напуганы, но уже ею. Дженайя смотрела на нее, тоже испуганная, но Робан ответил на ее угрозу Дженайе. Его голос был спокоен, а стойка расслаблена, когда он говорил с ней.

— Нет, Хаос, ты не сделаешь этого. То, что ты хочешь сделать, повредит Атее. Леандрис не настолько важна для этого. Тебе нужна Атея, позволь ей вести тебя в этом мире и больше не борись с ней. Твой брат не хочет этого, и ты тоже не хочешь.

Она медленно повернулась лицом к Робану и улыбнулась ему в ответ. - Я слышу тебя, мой брат. Ты хочешь, чтобы этот мир стал нашим новым домом, и я буду следовать за тобой, как всегда, сейчас и в вечности.

Свет, сияющий из тела Атеи, исчез, и на его месте вновь появились струйки крови, вытекающие из порезов на ее теле. Улыбка тоже исчезла, и Атея хмуро смотрела на Робана, говоря.

— Неужели ты не мог сделать что-нибудь до того, как она испортила мою одежду? - раздраженно спросила она.

Услышав жалобу Атеи, Яне закатила глаза и подошла к Дженайе. Она опустилась перед ней на колени и осторожно положила руку ей на плечо.

— Ты узнала все, что хотела? - спросила Яне, исцеляя ее.

— Не уверена. Может быть, после того как утихнет звон в голове, я смогу увидеть что-то полезное в том, что сделала, - простонала она в ответ.

Дженайя настороженно наблюдала за Атеей, пока та не подошла ближе и не встала рядом с ней, глядя на нее сверху вниз.

— Ты хотела этого, и теперь я доверю тебе держать Леандрис в узде. Ты будешь ответственной, и если что-то подобное повторится, я буду искать именно тебя, - заявила Атея, глядя на Дженайю, прежде чем снова уйти.

Дженайя удрученно вздохнула, глядя ей вслед. - Атея права, я ничего не понимаю, но это осознание пришло слишком поздно, чтобы предотвратить ошибку, которую я совершила. Теперь мне придется жить под гнетом Атеи, а это, должно быть, очень плохо.

— Не стоит сильно переживать, ты сделала им одолжение, и они оба это знают. Атея и Хаос вместе всего несколько месяцев. Это не так много времени для человека и даже не миг для бессмертного. Я все еще пытаюсь понять это сама и не могу объяснить тебе. Может быть, это из-за ее тысячелетней родословной, но я в это не верю. Однако Атея – не простой человеческий сосуд. Она была подготовлена для Хаоса. Их слияние почти завершено. У нас с сестрой Айферой была тысяча лет, но мы не смогли этого сделать. Человечность моей сестры – лишь тень; изношенная, бессмысленная, не более чем путы, привязывающие Господство к этому миру. Подчинение, мое бессмертное существо, никогда не боролось за власть надо мной. Я, принцесса Яне из Эриланса, человек, была ее госпожой, и до недавнего времени не было никого другого. Теперь тебе известен мой самый сокровенный и охраняемый секрет. Теперь это неважно, потому что мне стало известно, что я не была удовлетворительной любовницей. Теперь мне придется жить с последствиями своего провала. Могу сказать, что для меня это новый и очень пугающий опыт. Извини, я знаю, что ты не можешь понять, о чем я говорю.

— Ты терпеливо слушала меня, и поэтому я обязана оказать тебе ответную услугу. Представим себе львенка, играющего, прыгающего и резвящегося вокруг большого, ленивого Короля Льва. Посмотри на Атею так, и тебе станет намного легче с ней справляться. - Ее глаза весело блеснули, когда Яне остроумно закончила свое высказывание.

— Спасибо за совет, - сбивчиво ответила Дженайя, но в ее голосе и выражении лица слышалось сомнение.

После того как Яне залечила повреждения, нанесенные телу Атеи, группа продолжила свой путь ко дворцу. Подойдя ближе, они увидели, что дворец теперь плотно окружен королевскими стражниками, а слуги бегают между ними во всех направлениях. Как только стражники заметили их группу, их окружили около сотни стражников, и к ним подошел расстроенный офицер.

— Королева Готы была похищена пока что неизвестным... э-э-э... существом. Я – офицер, отвечающий за охрану королевского дворца. На данный момент никому не разрешается покидать или входить в него, - сообщил им офицер.

— Раз мы находимся на территории дворца, но не внутри здания, что это значит для нас? - с любопытством спросил Робан.

Атея зарычала на него и взяла разговор в свои руки.

— Ты можешь искать свою королеву сколько угодно, мы же просто заберем наш багаж и покинем Готу как можно скорее. Твой генерал и армия в Парасе сдались вождю Норгара. Это тот самый весельчак, который только что задал тебе бессмысленный вопрос. Парас – завоеванный город, и этот дворец – его часть. Мы согласны с этим? - раздраженно спросила Атея.

Офицер перевел взгляд с Атеи на Робана, а затем снова на Атею. Похоже, он не мог найти то, что искал, и не ответил на ее вопрос.

— Если вы позволите, я думаю, что смогу помочь. - Дженайя успокаивающе предложила, и Атея махнула ей рукой, чтобы она продолжала. - Джорнас, пошли одного из своих людей за бароном Пулатесом, - сказала Дженайя офицеру.

Тот узнал в ней близкую подругу и смотрительницу гарема своей королевы, поэтому кивнул и отправил стражника, чтобы тот сделал то, что предложила Дженайя.

— Пулатес – канцлер Леандрис, старый друг семьи, он действует от ее имени в ее отсутствие. Он жесткий и высокомерный, как и все ее советники, но немного умнее большинства из них, - объяснила Дженайя, и Атея жестом показала, что понимает ее.

— Им очень хорошо вместе, и Атее пора обзавестись помощником. Дженайя, несомненно, имеет опыт работы с, скажем так, непростыми людьми. Вампирша также вынослива и устойчива, что поможет ей пережить истерики Зезы. Что скажешь? - Робан тихо спросил Дениссу.

— Они не убили друг друга несколько минут назад. Это тоже хороший знак. Если завтра утром они обе будут живы, ты должен это предложить, - ответила она, ухмыляясь.

Через некоторое время вернулся охранник, ведя за собой грузного старика среднего роста. Он внимательно наблюдал за их группой, но особенно за Дженайей.

— Ты, очевидно, быстро нашла себе нового работодателя после того, как потеряла расположение королевы Леандрис, - снисходительно заметил Пулатес.

— Надеюсь, твоя оценка его интеллекта также окажется верной, - сказала Атея, прежде чем ответить Пулатесу. - Я предлагаю тебе выгодную сделку, канцлер. Твоя армия капитулировала перед Парасом, но я верну ее за небольшую цену: мы получим наш багаж и без помех покинем Готу, как только окажемся на борту нашего корабля. Что скажешь? - спросила Атея, мило улыбаясь.

— У тебя нет ничего, что ты могла бы предложить. Ты в окружении королевских гвардейцев, а из Норгара в битве выжила лишь горстка. В нескольких милях отсюда у нас десять тысяч солдат, готовых вступить в бой. Вы были гостями и напали на хозяина. Это отвратительное преступление, и когда мы найдем нашу королеву, она захочет судить вас за него, - с ненавистью ответил барон Пулатес.

— Я все еще думаю, что он умнее остальных советников Леандрис, но, очевидно, недостаточно умен. Мне очень жаль, Атея, - прокомментировала Дженайя, выглядя удрученной, но в следующий момент ее поведение изменилось, и теперь она излучала ярость. - Слушай внимательно, Пулатес, тысячи солдат Готы были принесены в жертву сегодня ночью из-за слепой переоценки Леандрис своих сил. Я захватила Леандрис, потому что она представляет опасность для Готы. Она жива и здорова, потому что носит ребенка, который ценен для меня и для этого королевства. Твоя ненависть и глупость вновь подвергают Готу опасности, но я не вижу причин оставлять в живых и тебя. Сейчас я отправлюсь к тебе домой и, пока буду ждать вместе с твоей семьей твоего решения по поводу милостивого предложения Атеи, подумаю о других жертвах, которые, возможно, придется принести ради этого королевства.

Канцлер безмолвно смотрел на пустое место, где только что стояла Дженайя и разговаривала с ним, прежде чем волшебным образом исчезнуть у него на глазах.

— Я только что осознала, что злить вампиршу – плохая идея, и не только если ты ее любовный интерес, - прокомментировала Инерка с широко раскрытыми глазами.

Атея наблюдала за канцлером королевы и думала, что ему нужен еще один стимул, чтобы убедиться, что он поймет все правильно.

— Дженайя хорошо изложила суть дела и представила свою продуманную позицию. Это должно было убедить тебя, но я еще больше облегчу тебе задачу и дам живое представление о грядущих событиях, если ты все еще сомневаешься в правильности своего решения, - заявила Атея, все еще улыбаясь канцлеру.

Взглянув в глаза Атеи, Пулатес сменил выражение лица с безмолвного изумления на чистый ужас. С отчаянным плачем он опустился на колени и, рыдая, стал умолять:

— Иди и возьми все, что хочешь, только уйди, пожалуйста.

Она получила то, что хотела, и они забрали свой багаж из комнат, но, очевидно, недовольная тем, что на ней теперь красивое светло-голубое платье, Атея все еще ворчала всю дорогу до гавани.

Когда они прибыли в гавань, то увидели, что у трапа их ждут Горн, новый капитан корабля, и несколько норгов. Горн разговаривал с Робаном, пока воины грузили ненужный им багаж на корабль и укладывали его.

— С тридцатью четырьмя людьми мы не сможем управлять веслами, но ветер и погода нам сопутствуют, и нам понадобится всего несколько дней плавания, чтобы достичь побережья Вернии. Две другие твои женщины уже на борту, они прибыли немного раньше тебя, вождь.

Последнее предложение заинтересовало Атею.

— Ты только что сказал «две женщины? - спросила она, стремительно набирая обороты.

— Ну да, одна несла другую через плечо, но обе они выглядели как женщины, которых любит иметь рядом ваш брат. Ну, знаешь, я имею в виду таких, как ты, чванливых и хлопотливых, - ответил он, ярко ухмыляясь.

Атея бросила взгляд на Горна и в ярости побежала вверх по сходням.

— Твои вожди учили меня, когда я был моложе. Если ты сейчас скажешь, что есть еще один вид женщин, о котором они забыли меня научить, мне придется их убить, - сказал Робан, возвращая воину ухмылку, и вместе с остальными последовал за сестрой на борт корабля.

Они были уже на полпути к люку на корме, который вел в их отдельные каюты под палубой, когда услышали энергичный крик Атеи.

— Зачем ты ее взяла; неужели ты думаешь, что мы возьмем ее с собой в Вернию, чтобы она могла доставить еще больше неприятностей?

— Ты сама виновата. Ты хотела, чтобы я превратилась в вампира, и сделала меня ответственной за Леандрис. Мне нужна кровь твоего брата, и я вынуждена идти с тобой, а раз я теперь отвечаю за нее, то должна взять ее с собой. Как еще я могу присматривать за ней и не дать ей посеять хаос? - крикнула в ответ Дженайя.

— Тебе кажется, что я глупая, но иногда я просто немного медлительная. Твой поступок во дворце был направлен на то, чтобы это произошло. Теперь ты скажешь мне, почему ты хочешь, чтобы она отправилась с нами, - прошипела Атея.

— Потому что она носит моего ребенка. Ребенка, который может стать мишенью для врагов еще до своего рождения. Ты была права: я ничего не знаю об этой войне, или игре, как ты ее назвала, и о врагах, которые есть у тебя, а теперь и у меня. Все, что я знаю, - это то, что я должна защитить своего ребенка. Я не могу оставаться здесь, поэтому Леандрис должна пойти со мной, - тихо ответила Дженайя, и гнев исчез из ее голоса.

— Ты права, я не продумала все до конца. Леандрис должна поехать с нами. В следующий раз, когда поймешь, что я не права, просто объясни мне это. Из-за тебя мне теперь придется носить платье, и мне это ни капельки не нравится! - Атея надулась.

— По-моему, в платье ты выглядишь мило, но в коже было жарко, и как только мы окажемся в Вернии, то купим тебе новые кожаные штаны и рубашку. Может быть, мы даже найдем что-нибудь более извращенное. Я думаю о кольцах, цепях и маленьких колокольчиках...

— Заткнись, Робан! - Атея с рычанием прервала его и повернулась к брату, который стоял у подножия лестницы и ухмылялся.

— Маленькие колокольчики! Можно мне тоже маленькие колокольчики, пожалуйста? - взмолилась Менджа, потянув его за руку, чтобы привлечь внимание Робана.

— Я не думаю, что Зезе понадобятся все колокольчики, которые у них есть. Она не очень большая и...

— Робан, не надо, я тебя предупреждаю. Следующее слово может стать для тебя последним, - Атея снова зашипела.

— Ты хочешь все колокольчики себе? - спросила Менджа, надувшись, а Денисса, стоявшая позади нее, захихикала.

— У Атеи нет ни единого шанса против них. Робан и Менджа вместе – действительно злая команда, - прокомментировала Хассика, и остальные женщины разразились хохотом, но Яне пришлось добавить свой комментарий.

— Ведро холодной воды тоже бы сработало. Когда мой Мастер тонко и мило манипулирует мной, это как-то пугает, - высказала она свое беспокойство.

Атея разочарованно застонала. - Ладно, можете смеяться надо мной сколько угодно, но это платье действительно действует мне на нервы!

— Может, мы найдем колокольчики, и ты сможешь одеться, как Нигулла и Патесса? - Полезное предложение Рабины вызвало новый раунд смеха.

После этого Атея сдалась и уселась в углу, молча дуясь.

Час спустя, с первыми лучами восходящего солнца, норгарский военный корабль с пассажирами и командой покинул гавань Параса. После долгого дня и всего нескольких часов сна, а в случае с командой – вообще без сна, большинство людей на борту корабля спали или, по крайней мере, отдыхали. Робан стоял у перил и смотрел, как Гота медленно исчезает за горизонтом, когда Атея подошла к нему сзади и обхватила руками за талию, крепко обнимая.

— Я чувствую тебя и знаю, что ты там, куда я хочу, чтобы мы с Хаосом прибыли. Спасибо, Робан, благодаря тебе она тоже этого хочет.

— Я всегда ощущала ярость Разрушения, зверя, но в ней было так много боли и тоски. Я больше не могу его чувствовать. Теперь я чувствую вас обоих, но иногда, когда ты спишь, ты, должно быть, видишь сон, и я снова чувствую его. Ты можешь сказать мне, что тебе снится, брат?

— Когда я просыпаюсь, то помню только, что гулял по пляжу и строил замок из песка. Я не знаю, воспоминания ли это причина сна или эмоции. Иногда это даже похоже на предчувствие чего-то грядущего. Глупо, разве символизм во сне варвара не должен больше походить на наскальную живопись? - Робан ответил, улыбаясь.

— Наверное, в детстве ты читал слишком много книг, и теперь это портит твои варварские сны, - сказала Атея, возвращая ему улыбку.

— Да, мне следует какое-то время питаться сырым мясом и почаще насиловать наших друзей, - задумчиво ответил Робан.

— Яне и так занята их исцелением, - насмешливо заметила Атея.

— Верно, но одно только сырое мясо сделает это занятие неприятным, - возразил Робан.

— Не спорю, но из-за твоих разговоров о сыром мясе я проголодалась. Давай спустимся и поедим чего-нибудь, - завершила их разговор Атея.

Вечером того же дня они сидели все вместе и ели, среди них была и королева Готы. Леандрис бросала нервные взгляды почти на всех вокруг, но избегала смотреть на Яне, Атею и Робана. Она чувствовала себя неловко, но что-то еще заставляло ее нервничать. Дженайя тоже не чувствовала себя спокойно и, уставившись на еду, скопившуюся на ее тарелке, тихо ругалась. Ухмыляющаяся Атея наблюдала за ними обеими, как и Менджа, сидевшая на коленях у Робана.

— Дженайя ругает свою еду; думаю, она ей не нравится, - хихикнув, предположила она.

— Ей не хватает какого-то особого ингредиента, чтобы придать блюду пикантности, но она стесняется попросить его, - ликующе объяснила Атея.

— Ей стоит поменять его на блюдо Леандрис. Она выглядит немного перегретой, так что, похоже, в ее еде слишком много специй, - легкомысленно заметила Яне.

— Они могут смешать их, и тогда им обоим понравится больше, - с готовностью предложила Менджа.

— Это очень хорошая идея, Менджа. Робан, почему бы тебе не смешать их еду, думаю, им бы не помешала твоя помощь, - ухмыляясь, посоветовала Атея.

— Сначала ты превращаешь меня в вампира, а потом смеешься над тем, как это на меня действует. Я вижу, вы, бессмертные, получаете массу удовольствия, когда играете с жизнями ничтожных людей, - сердито ответила Дженайя.

Робан шепнул Мендже на ухо, и она спрыгнула с его коленей, схватила со стола немного мяса и поднялась по трапу, чтобы навестить Боско на палубе корабля. Когда Менджа ушла, Робан ничего не сказал, но спокойно наблюдал за Дженаей, а она ответила ему яростным взглядом.

— Я не слишком много знаю о вампирах, но понимаю, что Дженайе нужна кровь Робана, чтобы не умереть с голоду. Я рабыня и всегда ею была, но порабощение своего тела и ощущение своей беспомощности должно быть хуже, чем простое принуждение к выполнению приказов, - констатировала Чалисса.

— Все это так, - ворчливо согласилась Яне.

— Хотя меня забавляет ее упрямое неповиновение, я также знаю из личного опыта, что именно она чувствует. Ты, Яне, я, все мы можем выразить ей свое искреннее сочувствие, но это ей не поможет, а от моего брата она никогда не получит никакого сочувствия. Для него сострадание – это другое понятие, не имеющее никакого значения. Прими свою новую реальность, Дженайя. Единственное, что я могу предложить, - это убить тебя, и я очень сомневаюсь, что Робан позволит мне это сделать, - холодно объяснила Атея.

Яростный взгляд Дженайи отскочил от Атеи так же безрезультатно, как и от Робана. Она выдержала еще мгновение, но потом глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

Теперь уже вполне спокойно Дженайя спросила Робана:

— Может быть, ты хотя бы поможешь мне и не будешь усложнять ситуацию?

Робану не удалось подавить ухмылку, но он ровно спросил в ответ:

— Что бы ты хотела, чтобы я сделал, чтобы помочь тебе?

— Я не хочу, чтобы ты трахал меня, когда я буду пить твою кровь! - Она огрызнулась, и ее взгляд снова вспыхнул.

— Хорошо, я обещаю, что не буду тебя насиловать, - ответил Робан.

— Этого недостаточно, и ты прекрасно знаешь это! Я просила тебя о помощи, а не о каких-то жалких обманных обещаниях, - сердито ответила Дженайя.

— Хм, дай подумать. Ладно, Зеза, ты не могла бы... - начал было Робан, но его тут же прервали.

— Нет, забудь об этом, я не стану стоять между тобой и твоей озабоченной вампиршей. Она уже испортила один комплект моей одежды, - хмыкнула Атея.

— Хм, похоже, нам нужен кто-то, кто не боится вампиров. Интересно, есть ли на борту этого корабля кто-нибудь, кто не боится и даже бескорыстно вызвался бы мне помочь? - невинно размышлял Робан.

Яне громко застонала в ответ, но потом, мило улыбнувшись, ответила:

— Конечно, я помогу, чем смогу, и мы оба знаем, что мне это будет приятно, хозяин.

— Как мило с твоей стороны, Яне, и хотя такой бескорыстный поступок сам по себе награда, кто знает, может, тебе и вправду понравится, - ответил Робан, глядя на нее.

— Просто иди, мне любопытно, чем все это обернется, - смеясь, заявила Атея. Повернувшись к изумленным друзьям, она добавила:

— Идемте, дадим им немного места, да и нам будет безопаснее держаться на расстоянии. Ты тоже должна пойти с нами, Леандрис, я уверена, что именно тебе угрожает наибольшая опасность среди нас.

Атея и остальные отступили к подножию лестницы и молча наблюдали, как Робан взял ящик, поставил его в центре их каюты и сел на него.

— Я думал, что лучший способ облегчить твое беспокойство по поводу недостойного контакта, одновременно удовлетворяя твою нежелательную потребность, - это занять меня. Вот тут-то ты и пригодилась, Яне, и именно поэтому я сижу здесь, расслабившись. Ты можешь придумать, чем меня отвлечь, или тебе нужны предложения? - самодовольно спросил Робан.

— Думаю, я смогу придумать что-нибудь подходящее и уже могу сказать, что мне приятно видеть, как ты наслаждаешься, хозяин, - весело ответила Яне.

Сбросив длинное белое платье, она с сияющими глазами прошествовала через комнату к Робану. Стоя перед ним, она нежно поцеловала его, а затем опустилась на колени и медленно расстегнула пояс и брюки, освободив его член из болезненно стесняющего узла. Следующим поцелуем Иэйн нежно покрыла головку его члена, а затем несколько раз медленно облизала его по всему периметру. Все это время она не отрывала взгляда от его глаз, так же как Робан – от ее. Затем Робан позвал Дженайю, не глядя в ее сторону.

— Теперь ты в полной безопасности от моих нежелательных ухаживаний, - застонал Робан, когда Яне взяла его член в рот.

Дженайя, взгляд которой был прикован ко рту Яне и к члену, входящему в него и выходящему из него, осторожно подошла ближе и встала у него за спиной. Чтобы продолжить наблюдение, ей пришлось заглянуть ему через плечо. Прикоснувшись щекой к шее Робана, Дженайя сразу почувствовала, как под его кожей запульсировала жилка. Она почувствовала, как по ней пульсирует его кровь, и ее голод усилился в десятки раз. Очарованная, она с любовью лизнула вену, услышав душераздирающий стон возбуждения Яне. Бросив взгляд в сторону, Робан стал ласкать кончиками пальцев мочки ушей Яне. Дженайя быстро вернула внимание к его шее, чтобы унять желание, пульсирующее под кожей. Когда ее зубы наконец пронзили кожу, и его кровь залила ее рот, Дженайя погрузилась в собственный мир. Не существовало ничего, кроме голода и крови ее сира, текущей по горлу. Нужда и спасение.

Зрители, наблюдавшие за Робаном, Яне и Дженайей, разумеется, воспринимали происходящее более обыденно.

— Как вы думаете, Яне кончила оттого, что заглатывает его член в горло, или оттого, что Робан играет с ее ухом? - недоверчиво спросила Хассика.

— Наверное, и то, и другое, но раз он может заставить ее кончить по команде, то, наверное, она кончает потому, что он этого хочет, - пожала плечами Атея.

— Странно, но даже если между Дженайей и Робаном не было обычного контакта, я все равно считаю, что то, чем они занимались, не стоит смотреть ни маленькой Мендже... ни мне, - дрожащим голосом заметила Денисса.

— Она даже кончила до Яне... и после нее тоже, - радостно хихикнула Инерка.

— Не могли бы вы помочь нам с Леандрис? Мы понятия не имеем, что с ней делать, - взмолилась Мейра. Она и Чалисса деловито пытались успокоить хнычущую и мокрую от пота королеву.

— Хассика, если, конечно, у тебя еще есть палочка, не могла бы ты помочь Леандрис? Ты одна из нас лучше всех знакома с ее особыми потребностями, - мило улыбаясь, спросила Атея.

Недоверчивое выражение на лице Хассики тут же исчезло, сменившись сначала растерянностью, а затем волнением и надеждой.

— Ты имеешь в виду... правда? Ух ты, может, я все-таки влюблюсь в нее, - рассмеялась Хассика и поспешила к своему багажу, чтобы поискать палочку.

Остальные повернулись посмотреть на счастливую троицу, как раз когда Робан издал глубоко удовлетворенный стон, а Яне наконец-то смогла поглотить награду за бескорыстную помощь, которую она предложила; и она это сделала, с любовью и жадностью.